Семья Святого Лазаря

Ис 50, 4-7; Флп 2, 6-11; Лк 22, 14 — 23, 56

Это такая вещь, которая присутствует, наверное, почти во всех древних ритуалах инициаций (там, наверное, есть разные уровни): чтобы стать мужчиной, героем, воином надо пережить символическую смерть предыдущего состояния – исчезает старый человек, у которого были недостатки, слабости, глупости, и рождается новый человек, как бы душевно не связанный со всеми этими предыдущими недостатками. Эти древние, архаические, языческие вещи предвосхищают подлинное событие, которое связано с откровением в Боге. Человек, который пережил присоединение к Христу и спасение во Христе, не может совершить плавный переход, каким бы плавным это не казалось на внешнем уровне. Каждый из нас пережил историю знакомства с Церковью, постепенного приближения, разделения ее идеалов, каких-то приятных вещей, музыки, культуры, нахождения близких людей в Церкви. Ощущение постепенного привыкания к Церкви, прирастания, поиска уютного места, где безопасно и тепло. Тогда как на уровне глубинном, настоящем все происходит по- другому: требуется участие в смерти Иисуса Христа.

То, о чем с самого начала и говорит Павел: опыт христианина — это опыт смерти ветхого человека, рождение нового. В крещении это происходит на глубоком уровне, внешне это может вообще никак в жизни человека не проявиться. Если человек не стремится к сотрудничеству с благодатью и возрастанием в добродетели, то ничего внешне не бывает. А чтобы этот переход, эта смерть проявились на психологическом, мировоззренческом уровне, на уровне чувств, тоже, оказывается, столько всего надо сделать.

Но в эти дни важно как можно более настойчиво себя взять за волосы и за уши и повернуть свое лицо к этой возможности. Не то, чтобы страшной… Потому что мы испугаться по-настоящему не в состоянии, не понимаем, что от нас, собственно, требуется. Как мы должны умереть? Что в нас должно умереть? Что вы хотите у нас отнять: чувства, мысли, поведение? Я же ничего плохого не делаю по большому счету. Если я что-то плохое и думаю, это не моя вина – это все воспитание, привычки, влияние среды. Что вы вообще хотите от меня, что я еще должен в себе убить, чтобы вам понравиться и соответствовать вашим ожиданиям?

Привычная позиция не дает почувствовать, что Христос принял эту смерть целиком, вместе со всем, что у него было, и нужно просить Бога о желании точно так же быть готовым умереть целиком. То есть помнить об этом и просить об этом. Потому что момент придет.

Сегодня у нас на группе был момент истины, связанный с тем, из чего состоит наша группа, какие у нее цели, задачи. Группа не для того, чтобы поделиться какими-то трудностями, или чтобы мне стало полегче, когда я расскажу что-то про себя, и увижу доброжелательные лица людей, которые тоже что-то подобное пережили. А дело в другом – чтобы соучаствовать в этой смерти Христа за грехи других людей и быть готовым, как в сегодняшнем субботнем Чтении: «лучше, чтобы один человек умер за народ», говорит Каиафа. То есть, готовым быть тем самым человеком. Все остальные ничего не понимают, заняты политическими, социальными вопросами или глупым стяжательством, или прячутся от реальности в своих удовольствиях. Раз уж так получилось, что Христос меня нашел и привел к себе и дал мне жить в Церкви, я готов быть человеком, который умрет за всех этих людей. Умрет для каких-то добрых милых прихотей, развлечений, удовольствий и даже для полезных вещей, которые можно было бы сделать для общества. Умрет, чтобы сам Христос на этом моем месте появился, и другие могли Его увидеть. И тогда у этого мира будет шанс — потому что иначе никакого шанса у этого мира нет, все всегда будет одинаково без всякой надежды на изменение. Аминь.

© Священник Кирилл Горбунов 2013