Семья Святого Лазаря

Деян 8, 26-40; Ин 6, 44-51

Долгими весенними вечерами я читаю по 10 минут Деяния Апостолов, больше не получается. И в этот раз я обращал внимание на то, что апостолы проповедуют, люди обращаются, хотя проповеди, записанные в Деяниях, очень примитивные. От проповеди апостола Петра или проповеди Павла в Афинах очень трудно обратиться, потому что там материала-то практически нет. Говорится там про Бога, про Моисея, про Давида, очень конспективно, и потом Иисус Христос, которого Бог воскресил, Он всех спас и прочее. Сейчас, если бы свежие люди услышали такую проповедь, они бы вообще не поняли, к чему это и про что это. Надо понимать, что там и тогда эта проповедь держалась «на трех китах». На том, что люди были в явном виде религиозные, и иудейская традиция была хорошо укоренена — не просто в сознании, а, можно сказать, в генетической памяти этих иудеев. Второй момент, это репутация апостолов. Они приходили как люди, которые проповедовали с силой. То есть, их шествие обгоняла молва об исцеленных. И к их репутации, конечно, относилось и то, что эти апостолы и ученики входили в число гонимых властями, у них не было никаких порочащих связей с властями, никакой коррумпированности. И третий момент, это сами чудеса, которые сопровождали их проповедь на глазах у людей, которые это слышали. Эти три вещи встречались в разных пропорциях, в зависимости от аудитории, в которой они оказывались. Но так или иначе, проповедь Иисуса Христа, даже очень короткая и примитивная, как такой скелет обрастала сразу плотью.

Проблема сегодняшней проповеди в том, что проповедь плохо обрастает плотью, хотя сам скелет разросся до неимоверных размеров: с теологией, с десятками и сотнями томов теологов, Отцов Церкви, святых и прочее. Нравственной, духовной, мистической литературой, страшно много этого всего. А реального эффекта довольно мало. Видим мы малость этого эффекта сейчас наглядно. Такой вот полигон для этого Украина. Мы видим украинские церкви – сильные, большие. Все они сильные по сравнению хотя бы с местной церковью. Много людей, молятся. Но чуть возникают эти бытовые, экономические, политические трудности, ощущение, что устойчивый стул под людьми чуть качается, и даже, может быть, не чуть, а заметно. И сразу этот тонкий налет цивилизации, религиозности и духовности слетает, и обнажаются и звериные рефлексы, и паника, и разум перестает работать. В ответ на страх и на неустроенность возникает такая древняя реакция ненависти. И в наших, и в украинских сетях наблюдался в предыдущие месяцы такой всплеск эмоций и нетерпимости в связи с ощущением зашатавшегося стула — в России это ощущение возникает у людей ничуть не меньше, чем в Украине. Думаю, это связано со многими вещами, и с травмой развала Союза, и с неуверенностью в нынешней квази-капиталистической жизни, и с ощущением большой зависимости от мнения главного мира, Европы, Америки. Когда там бровки хмурят и грозят пальчиком, здесь это вызывает очень сильную реакцию: реакцию пофигизма или паники, собственная неуверенность очень большая. Я с прискорбием замечаю, что период неуверенности проходит, и она дает всходы глубокой стойкой ненависти к тем, кто более определенно очерчивается как враги. Ненависть и готовность не к импульсивным, а к обдуманным действиям на уничтожение врага. Думаю, что на Украине этот этап уже вовсю идет, и будет хуже. То, что было до сих пор, это только цветочки. И какие бы жесты не делало сейчас правительство тут, правительство там, Запад, этот глубоко инерционный процесс уже пошел и будет плохо.

Думаю, что мудрые люди, которые попадаются даже в Ватикане, это понимают, и небольшие заявления, которые делают ватиканские деятели, Папа делает, по украинской теме, они показывают, что несмотря на всю дипломатию этих заявлений, явно за ними видно ощущение безысходности и понимание того, что молитва может сработать. Молитва Богородицы — и действительно, эта сила большой матери, если можно так сказать, — это то, что дает покой. Как дитя у груди матери, как в псалме говорится. Этот покой может как-то справиться с этими страхами и ненавистью. Причем не на уровне локального украинского конфликта, который мы видим, а на уровне творения, которое имеет многие планы, и этот видимый украинский конфликт – это, конечно, крошечная часть всего Божьего творения и духовного плана бытия, на котором разыгрываются главные бои. Главные процессы. И в эти процессы мы можем войти нашей молитвой и способствовать миру. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2014