Семья Святого Лазаря

Гал 1, 11-19; Мф 2, 13-23

Для иудеохристианской общины, к которой принадлежал евангелист Матфей, было очень важно, что Иисус не выскочка, не самозванец, а есть непрерывное продолжение той деятельности по спасению, которую Бог вел в избранном Своем народе, в человечестве через Свой народ. Поэтому бегство в Египет и потом возвращение из Египта очень напоминают историю Моисея, когда он вывел народ из египетского плена. Иосиф – отец Иисуса – вызывает прямую ассоциацию с Моисеем, а младенец, соответственно, ассоциацию с ковчегом – с ковчегом, в котором присутствовал Бог или слова Божии. У человека с такой ментальностью пропадает ощущение времени, для него века – это как минута. Потому что он видит, что разворачивается один процесс. Процесс спасения – еще не видно, где ему конец, но видно, что он идет, и видно, что этап очень важный.

У христиан сейчас уже две тысячи лет прошло, а в плане спасения мы в масштабе нашей жизни больших изменений не видим, потому что войны, страдания, смерть. Столько людей мучаются, и больные умирают просто от невыносимой боли. Что это за добрый Бог, который верующему человеку, который Ему доверился, посылает какую-то страшную болезнь или катастрофу, и посылает раковым больным, как я уже сказал, боль, которую нет сил вынести. Какие же достижения у Иисуса, пророков, этой всей истории, в которой участвовал народ Израиля? История рождения Иисуса – на Его рождение мгновенная реакция, Вифлеем – городок небольшой, по-видимому, но младенцев на Ближнем Востоке всегда много, рождаемость большая, всех до двух лет убили ни за что, ни про что.

Мы со своими тяготами – большими и чаще не очень большими – ропщем, и настроение у нас плохое, и чем-то надо себя накрутить. Представлением о милосердии Божием иногда удается себя накрутить, а иногда оно просто пробуксовывает, потому что с логикой просто не совмещается. Подвиг молитвы как раз, по-видимому, и заключается в том, чтобы держать это отчаяние, не стараясь ничего накручивать. Не стараясь иметь какой-то эмоциональный допинг. То бесстрастие, на котором очень настаивают восточные Отцы Церкви, заключается в размышлении о Боге, в этом размышлении возникает знание и восхищение, как Бог прекрасен и как желанен. Но это балансируется сознанием: мое достоинство проявится в том, что я восприму это спокойно, в спокойствии. Можно прыгать, как Давид прыгал перед скинией, но потом будет похмелье. А надо жить перед Богом ровно, без похмелья, держать, как мы слышали у Софрония, душу в аде и не отчаиваться. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2016