Семья Святого Лазаря

1 Петр 2, 2-5. 9-12; Мк 10, 46-52

Первое Чтение про искупление, про народ, царственное священство – это так здорово, «не помилованные, теперь помилованные». Я бы хотел от этого всего перейти к более простым вещам. Может быть, к короткой медитации о пустоте. О том, что основное философское понятие – это ничто. Представить мы это, в общем, не можем, потому что очевидный символ пустоты – это для нас небо, атмосфера, но будучи людьми, прошедшими муштру еще в средней школе, мы знаем, что в атмосфере есть всякие маленькие штучки, кислород и прочее, которым мы дышим, это не пустота. И даже вакуум – это не пустота, как умные полусумасшедшие физики уже довольно давно догадались. Вакуум – это не пустота, а недифференцированная среда. Если в нее какую-то структуру внести, какое-то слово в нее сказать, тогда из этой пустоты появится вещь. Вещь, которая на самом деле является дефектом этой пустоты. Это для филологов я сказал чересчур, конечно. Крепко я загнул. Лучше бы прочел что-нибудь из послания Папы про laetitia.

Короче, фундаментальное богословское положение, что мы со всеми нашими потрохами созданы из ничего – совсем из ничего. Из ничего, которое филологи и представить себе не могут. Для филологов везде есть какие-то фонемы. А тут вообще ничего. Это есть то, из чего возникли мы, возникла наша душа, на которую потом из материального мира намазалось наше тело. На структуру души. Белки всякие, желтки, и так далее. Если говорить о нашем отношении к Богу, то это отношение обусловлено не тем, что мы «царственное священство, народ святой», и нам дано на десять процентов больше, чем всем остальным, как премия за победу в соцсоревновании 30 рублей, – а тем, что возникли из ничего. Сам факт возникновения диктует отношение к Богу. Обязаны просто всем. Дальше можно пару минут помедитировать над этим. Смерть по сравнению с этим возникновением – это второстепенный факт, потому что смерть не исчезновение полностью, не уход в небытие. Это переход во что-то другое.

© Священник Сергей Николенко 2016