Семья Святого Лазаря

Гал 6, 11-18; Лк 16, 19-31

Ничего не понимаю сейчас, по-видимому, по причине тяжелых климатических условий. Сейчас просто начну говорить и посмотрю, пойму я что-нибудь по ходу дела или нет.

Сейчас в связи с этой евангельской историей первая ассоциация, конечно, была с ивритоязычными иудеями в Израиле. Фраза «У них есть Моисей и пророки, пусть слушают их», как говорит Иисус. Если для христиан в мире и Моисей, и пророки – это абстракция, сказка, то для израильских евреев христиан – реальность. У европейцев и других христиан получается, что Иисус – главная фигура, а все эти ветхозаветные – фон. А в Израиле получается так, что все главные. Все главные, все образуют фон. Иисус – просто верхушечка этой горочки. Может быть, глупое в этом контексте слово, но Иисус выступает просто как популяризатор – талантливый популяризатор того, что Бог говорил через ветхозаветных героев, через членов народа Божьего.

В., ты сказал сейчас важную для тебя вещь, что, когда представляешь Иисуса как начальника, то не воспринимаешь Его. А способен воспринять Его как того, кто находится рядом с тобой, по-дружески обращается к тебе. Не один ты такой. Если говорить о христианской Церкви, в которой образ Иисуса как царя, как императора, как сильного начальника развивался в какой-то период, то, с одной стороны, просто времена были такие. С другой стороны, из истории религий складывается впечатление, что такое происходит с любой религией, которая сталкивается с признанием в государстве. Когда государство ее признает как инструмент, благодаря которому люди в государстве воспитываются и потом переходят в вечную жизнь. Значит, государство должно благоденствовать, потому что Богу это нужно. Когда религиозный институт оказывается в таком положении, он попадает в ловушку, очень опасную. Начинает бредить насильным обращением людей в «истинную веру».

Христианская Церковь сейчас от этого более или менее отошла – по крайней мере, большая часть католической Церкви. В российском православии таких охотников еще много. А ислам на этой фазе как бы застрял, не знаю, надолго ли.

Епископ как командующий армией, кардиналы как командующие фронтом, Папа как генералиссимус. В армии единственная возможность благополучно существовать, это хорошо спрятаться от начальства – любого.
Такая же вещь с духовным руководством. Сейчас есть выражение «духовное сопровождение». Его придумали, если я не ошибаюсь, иезуиты. Исходя как раз из того, что сегодняшний человек довольно плохо переносит фигуру начальника. Все-таки в Средние века потребность в начальнике могла быть у гораздо большего процента людей. В человеке, который бы за тебя принимал решения и защищал бы тебя. А тебе так особо думать не нужно, занимайся себе повседневными делами и больше ни во что не лезь… В Новое время этот образ стал уходить. Люди ощутили потребность во все лезть, и в государственные дела, и в международные дела.

Поэтому популярным стало слово «консенсус». Может быть просто согласие – командир мне приказал рыть канаву «от забора до обеда», я козырнул и согласен. Обед важнее. А консенсус – это информированное согласие, когда люди договариваются на равных. В вопросе отношений с духовником, со священником, который является твоим духовным руководителем, такое информированное согласие – это важно, чтобы я понимал, чего Бог от меня хочет, когда это высказывает духовник. Но бывают моменты, когда духовник оказывается в положении, когда он видит, что у человека срыв, или просто человек еще не дорос до понимания важных вещей. Идет такой процесс. Особенно это бывает с зависимыми. Когда порок развивается, человек глупеет и становится все более эгоистичным, и, в общем, идет к духовной смерти. Абсолютно не настроен что-либо слушать, указания какие-то. Тогда единственное, что остается – это приказывать. Это время такое, конфронтация – она чревата конфликтами, чревата уходами, расставаниями. Здесь, конечно, очень важно доверие к человеку, к духовнику.

Есть еще один важный момент, о котором я думал. То, что Церковь устроена так, что она и ошибается, и не ошибается. У нее есть дар проникновения в вечные истины. Одновременно она находится на современном уровне представления о человеке, о мире, обо всем. Путается, конечно, по слабости. Поэтому многие вещи, которые Церковь говорит, сбываются, но не там, где она думает. С пророчествами такая вещь бывает. Точно так же и духовник может сказать какую-то вещь, которая сегодня не сбывается. А послезавтра возникает какая-то ситуация, и видишь, что духовник-то был прав, оказывается. Это не от того, что он такой умный и прозорливый. А просто грубо говоря, когда человек находится на работе, Бог дает ему соответствующие дары, инструментальные. Хочешь-не хочешь, а скажешь то, что нужно.

Конечно, очень важно, когда у человека выход из кризиса прошел, и он опять обрел трезвость восприятия, суметь восстановить отношения с духовником как с попутчиком, сопровождающим. С попутчиком, который тебе может посоветовать важное, но и ты ему тоже можешь важные вещи сказать. Необходимые для него, которые ему никто другой не скажет. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2017