26 ноября 2017 – Неделя 25-я по Пятидесятнице. Свт. Иоанна Златоуста
Март 5, 2018Еф 4, 1-6; Лк 10, 25-37
Сегодня мы празднуем память святого Иоанна Златоуста. Очень важный человек для византийской Церкви и вообще для всякой Церкви. Жил и работал на переломном рубеже, когда христианская Церковь из гонимой стала превращаться в господствующую Церковь. Это как большевики-подпольщики превратились в КПСС. Он был человек склонный к молитве, болел, жил какое-то время в пустыне в одиночестве. Больше всего от него, конечно, доставалось властям. Вообще был переход от не очень больших общин, когда люди действительно старались жить перед Богом с чистым сердцем. А тут образовались большие епархии, и государство принесло туда свою порчу. Взяточничество, тотальное вранье и всё такое. И, конечно, культ силы. Ко всем этим вещам Иоанн Златоуст был абсолютно непримирим, в результате так и окончил жизнь в ссылке. Может быть, на это можно смотреть как на конфликт между Церковью и миром.
Но, например, то, что ты, В., рассказываешь – это к конфликту твоего внутреннего христианства и жестокого мира никакого отношения не имеет. Это имеет отношение на 99% к дисфункциональной семье, в которой ты вырос. Ощущение своего бессилия и бесправия, которое заставляет уступать, или кажется, что всем уступаешь. Потом это напряжение естественным образом выплескивается в компульсию, в непримиримость – и кажется, что теперь я отстаиваю свое достоинство, и это правильно. Нет – это просто качели качнулись в другую сторону. Эмоциональные качели качнулись, и мировоззрение поменялось.
Заниматься созависимостью трудно, но если не заниматься, то так и будет крышу сносить то в одну, то в другую сторону. Компенсации за прошлые жизненные обиды у человека всегда происходят с сознанием, что тогда я был несвободен, а сейчас, наконец, я поступаю как свободный человек. В этом всегда есть часть правды, а остальное вранье. Свободный человек – это ответственный человек, который думает о том, что будет дальше. Не один акт свободы – взбрыкнул и всё. Взбрыкивание всегда загоняет человека в еще большее рабство. Говоря в тех же терминах, в которых я до этого говорил – это эмоциональные качели, которые сносят крышу, и которые не имеют никакого отношения к решению проблемы. Можно это называть порочным кругом. Повторение укрепляет болезнь. Совесть с этим борется, голос Бога в человеке с этим борется. Болезнь и грех сильны, когда объединяются вместе.
Пост – это такая вещь, которая нужна просто для того, чтобы жить. Я знаю, что, если я поститься не буду, а буду объедаться, неправильно питаться, то умру я довольно быстро в дурацких болезнях и в помутнении рассудка. Пост – это способ жить. Другое дело, что, если я знаю, что я был несвободен, у меня есть обида на собственную несвободу и на каких-то людей и обстоятельства. Если я хочу быть свободным, да, я должен экспериментировать. Должен попробовать поступить свободно, рискнуть. Пойти не по воле обстоятельств, не по воле человека, который меня провоцирует на несвободу, а по собственной воле. Но это не имеет никакого отношения к действиям под влиянием эмоциональных качелей. Это трезвое действие. Свобода – это трезвость.
Я опять возвратился к записям о медитациях, которые у нас были в 2013-14 году. Там есть закономерность, что, когда медитации посвящены размышлению о себе, о своем теле, как о храме Божьем, о призвании, о верности Богу, то содержание этих переживаний практически у всех в темных тонах, пессимистическое. Отчаяние. Как только темой медитации оказывается сам Бог, Божественные вещи и переживания Божественных тайн, в медитации проникает свет. Люди ощущают, как к ним пришла сила. Это очень важно. Когда мы остаемся и пребываем внутри себя, то у человека из дисфункциональной семьи кроме обид, искушений, переживания своей никчемности, злости на окружающий мир ничего больше нет. Когда человек думает о Боге милосердном, он ощущает, как внутри него рождается любовь. Рождается уверенность в будущем, перспектива. Аминь.
© Священник Сергей Николенко 2017
Изображение: Святитель Иоанн Златоуст, Архиепископ Константинопольский. Фреска церкви Святых Бессребреников в Кастории, Греция. Конец XII века.