Семья Святого Лазаря

Иоил 2, 12-18; 2 Кор 5, 20-6, 2; Мф 6, 1-6.16-18

Вчера смешно было. Я говорю на проповеди, в частности, что ограниченность ресурсов, которые Бог нам дал, дана не просто так, а мы через это на самом деле служим друг другу. Поэтому нужно принимать слабости, а не бороться. Потом читаю заключительную молитву в мессе: «молим Тебя, чтобы трудами покаяния и милосердия мы преодолели наши слабости». Поэтому у нас всё не так, как у людей. Мы такие люди, что мы должны использовать пост не для того, чтобы мы что-то делали ради Бога, а чтобы Бог делал с нами. Использовать пост для расслабления. Чтобы расслабиться и отпустить вещи, которые не можем отдать Ему. Подай, Господи. Читать далее »

2 Кор 11, 31 – 12, 9; Лк 8,5-15

Я думаю, что притча – это такой жанр, источником которого является раздражение. А раздражение от того, что дела идут не очень хорошо и непонятно, что делать дальше. Прямое обращение к слушателям не дает ничего. Иисус видит перед собой лица, много лиц. С разными выражениями физиономий. Кто-то на него смотрит с доверием, кто-то с ожиданием какого-то фокуса, развлечения. Кто-то смотрит скептически. Есть и равнодушные лица, которые просто пришли за компанию и ничего не ожидают ни от Иисуса, ни вообще от жизни.

Иисус на эту картину отвечает притчей. По крайней мере, Лука это как-то так показывает. Причем у Луки основная проповедь Иисуса – аналог Нагорной проповеди, находится раньше всех. А после этого идет блок чудес, исцелений. Лука показывает, что к моменту, когда эта притча произносится, у Иисуса репутация уже есть, молва Его обгоняет. Произнеся притчу, Иисус говорит, провозглашает – кто имеет уши слышать, да слышит. Это такой вопль – вопль из сердца. Попробуйте понять, постарайтесь понять, сделайте всё, чтобы понять. Читать далее »

В конце 1980х мне пришлось в течение нескольких лет, наездами, работать в Литве. Тогда это была «самая католическая» республика СССР. Даже небольшие деревенские костелы по будням не пустовали. Каждая месса сопровождалась утреней или вечерней за усопших «exsequium», с пением или читавшейся речитативом. Люди в храме сидели в основном пожилые, и видно было, что молитва за мертвых им насущно важна. Литургия без нее считалась как бы неполной. Тогда литовская католическая Церковь только-только начала отказываться от латинского языка в службах. Простые люди почти не понимали латинские тексты, но вкладывались душой в литургическое (или паралитургическое) действие. Стоя на коленях, они принимали причастие с выражением тяжело больных, которым, наконец, дали обещанное дорогое лекарство. Было видно, как надежда на встречу с умершими близкими смыкается в их внутренней жизни с надеждой на Иисуса – гаранта этой встречи. Читать далее »

1 Кор 1, 10-18; Мф 14, 14-22

Давайте с этим евангельским фрагментом поразбираемся. Первый вопрос – кем был Иоанн Креститель для Иисуса, и какие вообще были отношения между ними? Родственники. Может быть, троюродные или четвероюродные братья. Связь между ними, как Евангелие нам настырно показывает, была очень сильная. Связь духовная и такая, как бы сказали наши восточные друзья, кармическая связь. Насчет психологической связи я не знаю, в Евангелии нет никаких указаний на то, что они были как-то дружны. Но, с другой стороны, это понятно, потому что Евангелие – это книжка теологическая, и для евангелистов было важнее всего, что Иоанн Креститель в своем троюродном или четвероюродном брате увидел Спасителя. Спасителя мира. То есть, увидел, что на Иисуса Бог возложил особую миссию, а на других родственников не возлагал. Читать далее »