Семья Святого Лазаря

Я не в состоянии с полным сознанием произнести «Мария, Матерь Божия», для меня Мария – мать Иисуса. Мое поклонение к ней происходит отсюда. Я могу скороговоркой вместе со всеми повторять «Матерь Божия», но для меня это непонятно что. Мать Иисуса – понятно. Как женщина понимающая, что ее сыну уготован особый путь, и сама готовящаяся к этому пути, прошедшая по-своему путь к Славе Божией. К тому, где она сейчас пребывает. Это ее работа, когда она по-своему и охраняет людей, и предупреждает людей. Это мне понятно. В той мере, в какой это вообще может быть понятно. Для меня непонятно, в какой форме осуществляется ее близость с сыном. По-видимому, эта любовь настолько очищена от того, что мы связываем с земным материнством, и сыновней любовью земной. Не знаю, как, исходя из нашего земного опыта, мы можем представить, во что их любовь сейчас превратилась.

Через три дня будет годовщина смерти Нины Христофоровны. У меня нет единого воспоминания о ее образе, есть картинки из разных лет. Там выражение любви ко мне всё время разное. В детстве это стопроцентная защита, потом больше поиск опоры во мне. А в конце уже было ощущение, что ушла, уходит в другое, и эти земные вещи ей не просто неинтересны, она устает от них очень быстро. Это я схематично, конечно, говорю. Сейчас эта связь есть.

Мы говорим – Мария Матерь Церкви. Я думаю, там во многом лежит монашеский опыт того, что у монаха никого нет уже, ни мамы, ни жены, ни дочки, ни внучки, ни бабушки, ни прабабушки. Он живет, и потребность в женской любви и помощи у него есть, и вдруг он обнаруживает, что получает ее. Неизвестно откуда, во внутреннем ощущении, в каких-то событиях. Я думаю, что это линия Богородицы Матери Церкви берется из такого опыта. Не чисто из интеллектуального. А там уже придумываются всякие легенды о том, как она по-своему руководила апостольской общиной после смерти Иисуса. Не знаю, как к этим легендам относиться, я всё-таки предпочитаю исходить из архетипов человеческого религиозного опыта. Аминь.

Священник Сергей Николенко