Семья Святого Лазаря

Евр 11, 33 — 12, 2; Мф 10, 32-33, 37-38; 19, 27-30

В исповеди, когда я слушаю, мне всегда не хватает выражения благодарности у людей. Потому что рассказывать о грехах — ну грехи и грехи, что такого. А благодарность — это другое, это когда дары Божьи видишь и ощущаешь их в жизни. Ощущаешь, что жизнь твоя имеет историю, что это не просто поток событий, то приятных, то, в основном, малоприятных. А что это действительно путь, и на этом пути я получаю то, за что можно благодарить.  Про эти вещи, которые я у Бога просил, которые Он мне давал, я вспоминаю, что Он дает, потом как бы отнимет. Удержать себе невозможно ничего. Единственная вещь, которую, мне кажется, я поступательно накапливал в жизни и пока не растратил, это чувствительность совести, чувствительность к добру и злу, разделение этих вещей.

В детстве я вспоминаю, был такой познавательный детский киножурнал «Хочу всё знать» и там в заставке был показан орех знания, который надо было расколоть. Происходящее в жизни это такой орех, и нужно его расколоть на добро и зло. Этому я учусь всё время. Понятно, что со старением, с дряхлением мозга эти способности тоже будут уменьшаться, понятно, что способность моя правильно интеллектуально оценивать происходящее уменьшится, а с проницательностью, со способностью видеть Божье и не-Божье, интересно, как с этим будет…

С большим подозрением я отношусь к слову «успешность», когда ты, В., говорил, что в протестантской малой группе есть люди, которые выкарабкались со дна и теперь успешны. Успешность – это как раз слово из лексикона нью-эйджа, новых протестантов. Когда я его слышу, у меня, конечно, рука тянется к пистолету. Как в сегодняшнем Евангелии написано, успешность по большому счету одна есть — успешность, которая ведет в Царство Небесное. Я рассказывал про Л., как он увлекался биоэнергетикой, потом этими штуками, выздороветь, добиться успеха в профессии, в материальном уровне жизни… Пожалуйста. Но есть успешность, а есть личные мои отношения с Богом, то, что я Ему себя отдаю полностью, и остальное всё для меня второстепенные вещи. Ты, А., всё время каешься, вспоминая прошлый религиозный путь, но тут каяться-то не в чем, потому что отдача себя – это самое сложное.

Когда я слушаю людей, которые 30 лет назад уже программу 12-шаговую прошли, алкогольную или наркоманскую, это люди, у которых жизнь проходит в борьбе с тягой. У тех, у кого настоящая зависимость, тяга не девается никуда, она ищет, чем бы себя потешить, чем бы себя удовлетворить. Есть люди, которые этого не чувствуют, им кажется, что у них жизнь плоховатая, но жить можно. Плоховатая, в том отношении, что успехов больших нет. Но в целом жить можно, одно, другое удовольствие есть… А есть люди, которые себя надуть не дают, они эту тягу ощущают, и им кажется, что жизнь утомительно так проходит и трудно, но это святость. Жизнь святости и есть такая борьба. У человека с химической зависимостью жизнь в святости окрашена в свои специфические тона, у кого химической зависимости нет, тем тоже всё время приходится пребывать в борьбе. Там есть мечта, что в какой-то момент я достигну такого совершенства, что соединюсь с Богом, в моей жизни проблемы греха уже не будет. И приводят пример каких-то благостных старцев. Но это всё не так. Собственно, если бы этого не было, если бы такой благости и безгрешности можно было бы достигнуть, Евхаристия была бы не нужна. Что такое Евхаристия? Это когда я изо дня в день прихожу для того, чтобы совершить акт отдачи себя Богу целиком, всей моей жизни. Это пугающая вещь, и, к счастью, большая часть крещеных, которые приходят на службу, об этом просто не думают, у них свои заботы есть… Сегодняшнее Евангелие примерно про это: кто следует за Мной, но не берет креста своего, говорит Иисус, недостоин Меня. Аминь.

Священник Сергей Николенко