Семья Святого Лазаря

Флп 2:5–11; Лк 10:38–42; 11:27–28

Материнскую заботу Бога, которая передается через Марию, на самом деле каждый из нас получает. Вопрос только в том, что к хорошему, как говорится, привыкаешь быстро, и поэтому хорошее просто не замечается. Все мы находимся в разных жизненных условиях, кто-то мягче, кто-то жестче, но по-настоящему в жестоких жизненных условиях никто из нас не живет. У всех есть кров над головой, есть еда, есть друзья, есть родственники, которые заботятся, может быть, не так, как ожидаем, но стоит оказаться без них, и видно, как это было важно. То есть, условия хоть и не тепличные, но и не жестокие. Эта забота – как бы такие женские проявления Бога, материнские проявления Бога.

Про Марию говорят в Церкви другое, говорят о том, что Мать Церкви – это не просто мать в человеческом отношении, но ее материнская забота о верующих людях такова, что позволяет им сохранить веру в заботу Бога, в то, что Бог заботится о них. Я повторяю, что эта вера, по сути дела, представляет собой способность видеть в своей жизни и мелочи, и крупные вещи, в которых Бог заботится. Бог заботится не только через удовлетворение наших нужд, которые мы понимаем, в комфорте, в чем-то другом, но Бог заботится о нас, удовлетворяя и необходимость в том, чтобы мы менялись – менялись так, чтобы быть пригодными для Царства Божия. Когда мы бунтуем против обстоятельств, которые нам кажутся такими несправедливыми, недостойными нас, возмущающими, то имеет смысл обращаться в молитве к Марии, чтобы этот бунт прошел и превратился в понимание того, что всё в руке Божьей.

Если бы мы были одни во Вселенной, забота Бога проявлялась бы о нас иначе, но поскольку мы связаны с другими людьми, с живыми и мертвыми, то уважая всех, и заботясь обо всех, Бог не свободен по отношению ко мне. Не один я у Него. Если будет хорошо мне, будет плохо другому. Если возгордится другой, буду унижен я, и будет плохо всем. Всё между собой связано. Человеческие души – это такие вещи, которые нельзя тасовать как колоды карт. Наверное, каждый из нас видит, что путь спасения очень непростой. Поэтому сохранность Церкви как народа, в котором может сохраняться эта трезвость в восприятии любви Бога – это очень важно.

Папы последних лет – Иоанн Павел, Бенедикт, Франциск – каждый по-своему пытались и Церковь сохранить, и человечеству какие-то пути показать. В соответствии с местом, которое каждому из них досталось. Иоанн Павел – странам второго мира, Польше, он понимал про индустриальное общество, и мало что понимал про нынешний капитализм, про пост-индустриальное общество, про средний класс, хотя и старался. Видно, что в последние годы про это много думал и читал. Бенедикт вышел из стран первого мира, комфортабельных стран, где забота о человеке просто сама собой разумеющаяся вещь. Он был певец среднего класса – людей, которые зарабатывают, которым благоволят законы. Которые могут, не сильно ущемляя себя, думать об общем благе, жертвовать на общее благо. Он предлагал такой путь. А Франциск – это человек из стран третьего мира, куда мы постепенно скатываемся, но еще не скатились. Страны, где есть основная масса бедных, малограмотных или совсем неграмотных, но верующих. Кучка очень богатых, а среднего класса почти нет. Франциск – он певец этих бедных. Он предлагает им путь, который послужил бы спасению мира, но это путь, на котором действительно приходится идти на материальные жертвы, жертвовать необходимым, потому что всего в обрез.

Путь, который он предлагает, это путь через артели, через то, что мы с соседями живем в нашем районе, поселке, у нас есть лес, река, море, выращиваем что-то, что-то делаем, какую-то мелочь. Это всё дорогие вещи, мы должны это охранять. Нашу реку, и посевы, и лес, потому что это всё наше, Бог через это нас кормит. Иоанн Павел II, который мысленно как бы беседовал с рабочими из стран индустриального общества, из стран второго мира, предлагал рабочему другие вещи, потому что упомянутое выше ему не годится. Рабочий работает на заводе, который принадлежит чужому дяде, живет в многоквартирном доме, который тоже принадлежит чужому дяде, и так далее. Выпускает какую-то продукцию на конвейере, про которую часто бывает непонятно, зачем она, кому она нужна. Не участвует в реализации этой продукции. Иоанн Павел старался этому человеку помочь увидеть перспективу жизни. Это, пожалуй, самая сложная задача. Хотя не очень, потому что капитализм в индустриальном обществе уже более человеческий, чем капитализм в странах третьего мира, где законов очень мало, а коррупции очень много, где у богатых очень большая власть. Поэтому Франциск к этим богатым относится с гневом и с презрением в той мере, в какой для христианина это возможно.
Вот эти миры как-то взаимодействуют. Становятся ли лучше, непонятно. Может, и становятся. Но действуют в мире такие как бы простые факторы, которые человеческую ненависть и сильные разрушительные чувства заводят с пол-оборота. Социальные рецепты – это одно, а ненависть – это другое. Сейчас эта исламская угроза в мире – что это? По сути дела, это непрекращающийся конфликт между суннитами и шиитами, который вспыхивает в разных странах в разных формах. Между братьями. Чем ближе братья, тем непримиримей конфликт. Кто может братьев примирить? Наверное, мать. У матери это лучше всего получается. Материнство Бога, которое в Церкви люди пытаются ощущать через материнство Марии, через нас должно действовать, если мы хотим, чтобы всё в мире как-то двигалось.
Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2015