Семья Святого Лазаря

1 Кор 8, 8-9, 2; Мф 25, 31-46

Это картина мира, в которой есть существование после смерти, это труднопредсказуемое существование. Иисус делит его полярно на вечную жизнь и вечное мучение. Люди много веков с переменным успехом пытаются это себе представить. Кому-то удается до того, что они видят целые видения, преисподнюю, те, у кого более продвинутое богословие, видят чистилище. Рай видят. Но это все продукты психики, потому что то, что будет, это будет за пределами того, как мы сейчас мыслим и представляем себе. Я бы сказал, что в этой притче Иисус говорит о том, что человек, у которого есть действенное сострадание к другим, уже не далек от Бога, не отрезан от Бога. Сострадание – это то, что дается нашей природе от Бога, и то, что мы можем вытеснить, стараться не замечать, или вместо того, чтобы сострадать, пойти по более простому пути: пока есть потребность пожалеть, то жалеть человека, когда это станет в тягость, относиться к нему уже с равнодушием и даже с осуждением. То, что здесь в этой притче является состраданием, – это постоянное качество человека, которое, собственно, есть другая сторона вечной жизни. Читать далее »

Иер 7, 23-28; Лк 11, 14-23

Думаю о том, что в Ветхом Завете разделяются индивидуальный грех и грех народа, для этого есть разные понятия. «Политический грех»? – не знаю, как точно назвать это. Но у классических пророков этот грех народа все время упоминается, в той мере, в какой они живут в критический для Израиля период, когда его захватывает Ассирия, потом Вавилон. То одно царство валится, то другое. Понятно, что все в народе грешат, и Бог из-за этого наказывает, но грешат все по-своему, в соответствии с функциями, которые у них есть. По-одному грешат простые люди, по-другому аристократия, по-третьему духовенство. Отдельные разновидности грехов складываются как паззлы и образуют картину греха народа как систему. Народа, которому не жить. Поэтому призывы к покаянию, с одной стороны, дифференцированные, а с другой стороны, это призывы к интеграции. К интеграции не на основе эгоистического взаимодействия, а интегрироваться по-Божески. Читать далее »

1 Кор 6, 12-20; Лк 15, 11-32

В этой притче видится принципиальное различие между светской и духовной властью, не церковной, а именно духовной. Потому что светская власть пользуется законами, действующими на основе справедливости, и в Церкви тоже есть этот элемент справедливости, но все-таки духовный принцип Церкви – действовать по любви, которая больше справедливости. Старший сын поступает и судит вполне по справедливости: младший сын согрешил, наделал преступлений – хоть он и покаялся, все равно по справедливости должен быть наказан. Одно другому не противоречит. Уровень, на котором судит Отец, выражен в этой притче одной фразой: «брат твой был мертв и ожил». Мертв и ожил – когда событие видится на этом уровне, то действительно, есть повод для большого праздника, которого старший сын не видит. Потому что для него – вот младший сын жил, и ничего с ним не произошло, как был скотиной, так скотиной и остался. Пришел к отцу, когда припекло, а пройдет еще какое-то время – опять уйдет, и так далее. Мы даже не можем сказать, что старший сын по-своему не прав, все очень может быть, покаяние – это вещь не очень устойчивая. То есть, она такая же хрупкая, как доверие к Богу. Читать далее »

Иер 17, 5-10; Лк 16, 19-31

Богач такой добрый, хороший, семейственный. Так заботится о своих братьях. А Авраам – не то чтобы злой, а говорит: «Ну, безнадежно это всё». Это вот разница между психологическим и духовным. Аминь. Читать далее »

2 Тим 3,10-15; Лк 18,10-14

Обращаю ваше внимание на то, что в этой притче Иисус не говорит ни о совершенстве одного из персонажей, ни о том, полностью ли кто-то из них оправдан перед Богом. То есть, для Иисуса оба – не праведники. Этот вопрос дискуссии не подлежит. Иисус просто указывает на преимущество той позиции, которую этот мытарь продемонстрировал, находясь в храме. Позиция его заключается в том, что он оценивает себя не в сравнении с другими, а оценивает себя по сравнению с Богом. Фарисей – достойный человек, у него есть основания, чтобы сравнивать себя с людьми вокруг, которые действительно делают много дурного из того, чего он не делает. Но Иисус говорит о том, что сравнивать себя нужно не с людьми, а с Богом. Праведник – это человек, который существует по воле Божьей. Ни про фарисея, ни про мытаря этого сказать нельзя. Мытарь прекрасно знает, что он и обманывает, и лишнее берет, и прилипает ему к пальцам из этих денежек, и другие всякие вещи. Не говоря уже о том, что эти деньги, которые он собирает в качестве налога, утекают в Рим. Выйдя из храма, он, вероятнее всего, продолжит это все делать, потому что сил нет. Но покаяние – это как капля камень точит, может, и проточит его. Для меня гораздо важнее в этой притче не то, чем эти персонажи различаются, а то, чем они похожи. Они оба пришли в храм, пришли к Богу, пришли молиться. Это главное. Читать далее »

Есф 14, 1. 3-5. 12-14 (по Вульгате); Мф 7, 7-12

Один тезис у меня такой, что патриархальное общество с большими семьями, с родами, это все не просто так. На мой взгляд, это то, что вписано в биологическую природу. «Биологическая природа» – это, может быть, не самое подходящее слово, но все-таки за неимением более подходящего я бы сказал «в биологическую». Понимая под биологическим и психику человека, и невидимые связи между людьми, особенно между кровными родственниками. Если просто говорить, расставание для людей – это всегда страдание. Страдание и болезнь. Это нормально. Все эти психологические штучки, которыми мы пользуемся: отделение от чувств, принятие, борьба с тенденцией контроля – это все придумано для греховного и больного человека. Больного в смысле греховности, с поврежденной природой. Эти принципы не безусловно замечательные, это то, что приходится делать против нашей природы, потому что иначе будет хуже. Это как с человеком, у которого гангрена, которому приходится отрезать конечности, чтобы он остался жив, но он остается жить инвалидом. Читать далее »

Иоил 2, 12-18; 2 Кор 5, 20 — 6, 2; Мф 6, 1-6. 16-18

Вроде умываю по утрам лицо, а все равно оно мрачное. Чтобы показаться людям серьезным человеком.

В связи с предстоящей встречей Папы с Патриархом Кириллом я слушал передачи по «Эху Москвы». Досужие ведущие практически каждому интервьюируемому задавали про это вопрос. В стиле «Эха Москвы» много хорошего, но есть и «либеральный» в плохом смысле стиль – большая злоба по отношению к этому событию. Злоба из-за того, что это кажется делом совершенно беспредметным по сравнению с какими-то коррупционными делами в России, политикой Центробанка, с «по-настоящему» важными делами. За этим звучит подтекст, что христианская Церковь – это пустая оболочка, за века уже настолько всё выхолостилось, что если даже когда-то что-то и было, то сейчас уже точно ничего нет, только политика и обираловка людей. Читать далее »

1 Тим 1, 15-17; Лк 18, 35-43

Литургию принято, насколько я понимаю, переживать в монашеском ключе, механически петь, ни о чем не думая. Полудремота, но с присутствием чего-то небесного. Так 3-3,5 часа проходят незаметно, и результат налицо. Поэтому к проповедям отношение смешанное, некоторые оставляют проповедь уже на самый конец после причастия. По-моему, и отец Александр Мень когда-то тоже так делал. Вообще, если у священника длинная проповедь, это считается тяжелым грехом. Читать далее »

Евр 2, 14-18; Лк 2, 22-32

Интересно, как тогда было. Акт посвящения первенца Господу для иудеев имел какое-то значение или это была уже рутина, чисто символический акт? Не знаю, отважился ли бы я своего ребенка так посвятить, зная, какими трудностями это для него будет чревато. Скорее бы уж я пошел на то, чтобы он жил как живется, а уж там Бог найдет какой-то ключ к его сердцу. Собственно, мы, христиане (тут, наверное, христиане присутствуют), отсчитываем посвящение Богу от личности Иисуса. Люди посвященной жизни, монахи, девы, вдовы, тещи посвященной жизни – это люди, которые отдают себя на служение Богу прежде всего: не науке, не поэзии, не семье, а на служение Богу. Что это за служение Богу? Чтобы Богу служить, надо как-то Его представлять, чтобы понимать, что Он хочет. Потому что придумывать про Него я много чего могу, а что Он хочет? Читать далее »

Кол 3, 12-16; Лк 18, 18-27

Богатый парень стремится к совершенству, но не может освободиться от богатства. Как мы сейчас сказали бы, богатство дает ему ощущение, что у него все в порядке, можно не бояться за завтрашний день, за положение в обществе. Никто не будет обращаться с ним пренебрежительно, пока он богат. Он просто не может отделиться от всех этих вещей, которые у него ассоциируются с богатством. По большому счету, дело не в материальных вещах, не в имении, не в материальных ценностях, которые у него есть. А в том, что человек не может отделиться от ощущения благополучия – оно ему нужно больше, чем что-либо другое. Мы видим, что это не получается. Если бы Иисус сказал: «Половину имения отдай нищим», он бы поскрипел и отдал. А Иисус ему говорит: «Ты хочешь быть совершенным. Совершенным человеком, который всецело находится в руках Божьих. Отказывайся от того, что ты сам себе пытаешься устроить». Думаю, если бы этот парень совершенства не попросил, то и Иисус с ним бы так не разговаривал. Читать далее »