Семья Святого Лазаря

Главный вопрос, с которым сталкивается каждый: если я разумное существо, то почему я не могу успешно сопротивляться греху и побеждать его с помощью сознания? Перейдем сейчас к биологии человека. Понятно, что поврежденность человеческой природы грехом на всех уровнях, предполагает и поврежденность на генетическом уровне. Это не означает, что человек рождается злым, но означает, что у него есть некая генетически сформировавшаяся слабость, через которую он и может стать жертвой провокаций дьявола, приобретает греховность. Строго говоря, тот факт, что все люди рождаются разными на генетическом уровне, не имеет отношения к поврежденности мира грехом. Для Бога совершенно неважно, рождается человек с теми или иными генетическими дефектами, всё равно он может прийти к спасению, как и любой другой. Для Бога скорее важна вся совокупность, весь социальный набор индивидуальных генотипов, который дает человечеству совокупность существующих слабостей и талантов. В этой совокупности становится возможным проявление усилия для взаимопонимания, любви и взаимной поддержки, солидарности, которые ведут человечество к спасению.

С другой стороны, само зачатие человека в определенной мере может являться результатом человеческого греха, когда зачатие происходит без любви или без уважения друг к другу, происходит между людьми, которые вообще не могут дать здоровое потомство, и т.д. Люди с наследственными заболеваниями, с наследственным алкоголизмом, вступая в брак, рождают детей с еще худшей наследственностью. Но плохо не это, а то, что они получают жизнь в такой атмосфере в семье и обществе, что их положение сразу становится угрожающим, они получают много зла в детстве и потом, став взрослыми, приносят другим людям еще больше зла.

Это не закрывают им путь к спасению, всем известны акты обращения отдельных людей с очень тяжелой генетической и социальной ситуацией. Но всё равно получается так, что и в само зачатие примешивается человеческий грех.

Возвратимся к вопросу: почему невозможно сознательное сопротивление греху? До сравнительно недавнего времени было представление о мыслительной деятельности человека как об электрической машине или телефонной станции или сложной компьютерной сети, построенной на принципах, превосходящих известные нам компьютеры. Это «компьютер», у которого сам «процессор» и «программы» могут перестраиваться в ходе работы. Понятно, что мозг может иметь разные особенности, связанные, допустим, с дефектами кровоснабжения различных участков мозга, либо, когда одни участки развиты больше, другие меньше и т.д. Важным оказалось открытие химической природы мышления и эмоциональной деятельности человека, открытие веществ, которые сейчас называют нейротрансмиттерами или нейромедиаторами. Эти вещества вырабатываются в организме и уничтожаются самим же организмом при необходимости. Они участвуют в передаче сигнала от одного нейрона к другому. В синоптическом контакте эти вещества влияют на проводимость белковых веществ, образующих контакт, и в зависимости от этого импульс проходит хорошо, или плохо, или вообще не проходит, передача блокируется.

Все нейротрансмиттеры, не только эндорфины, но и адреналин, дофамин, серотонин и другие влияют на эмоциональный фон человека, на тревожность, на успешность решения задач — в зависимости от класса веществ разные задачи. Например, адреналин дает возможность эффективно реагировать в момент опасности, проявлять решительность.

Допустим, бывает состояние, когда не получается работать. Как говорится, опускаются руки. Передо человеком стоит задача, он представляет примерно, как ее решать, но бедный мозг, бедное тело этого не делает. Необходимые процессы, связанные с продумыванием этой задачи, с запоминанием промежуточных результатов и прочего, не происходят. Эмоционально при этом может ощущаться непреодолимая угнетенность. Подобные вещи сейчас объясняются, в том числе, и работой нейромедиаторов. Их изучают уже несколько десятилетий, известно их довольно много. Так одна из современных теорий «быстрого» сна гласит, что в этой фазе мозг работает как в состоянии бодрствования, но центры, отвечающие за моторную деятельность, в мозгу блокируются определенным веществом, нейромедиатором, и поэтому мышечная активность отключена.

Получается, что мозг не может работать просто как компьютер, получающий сигналы с периферии, обрабатывающий их, в частности на уровне сознания, и вырабатывающий эффективные решения. Вмешивается другая сила, которая связана и с приобретенными особенностями организма, и с теми, которые генетически заложены. Есть данные, указывающие с определенной вероятностью на то, что некоторый ген может отвечать за зависимое поведение человека с такой генетической особенностью. Есть эмпирические данные, и на генетическом уровне, и на биологическом, указывающие на особенности людей с зависимостью. Не так важно, имеется зависимость от веществ, изменяющих сознание, или зависимость от отношений. В последнем американском классификаторе по психическим расстройствам (DSM — IV) любая зависимость описывается исключительно в терминах исключительной потребности человека в других людях. Неспособность самостоятельно вырабатывать решения и иметь независимую позицию, утрата решительности, доверия к себе. В общем, это укладывается в те представления, которые используются в практике лечения зависимости.

Что касается объективных показателей, то можно ведь исследовать по составу крови, как организм вырабатывает те или иные нейромедиаторы, в какой концентрации, как происходит их диссоциация. Эти данные иллюстрируют состояние сниженного эмоционального фона, работоспособности, собственно радости жизни, за которые отвечают определенные нейромедиаторы. То есть химическая зависимость — это реальность. Реальность, которую видим хотя бы по тому, что есть люди, пьющие очень мало, практически не пьющие, но имеющие все симптомы такие же, как у хронически пьющих алкоголиков.

Химическая зависимость — научная мода?

У многих зависимых (включая тех, кто не злоупотребляет алкоголем) химическая зависимость видна просто по характеру того, как протекают переживания, с какой легкостью возникают эмоциональные потрясения, по какому циклу они переживаются и как легко они сказываются на соматической стороне.

Тут возникает вопрос, на который не видится хорошего ответа. Допустим, существует среда анонимных алкоголиков или профессионалов, которые занимаются этой проблемой в реабилитационных центрах, которая имеет такую установку, или такой взгляд на мир, что всё дело в химической зависимости. Это у них стоит на первом месте. Да, этот взгляд прикрывается вспомогательными психологическими представлениями из разных теорий личности. Однако эти представления часто привлекаются поверхностно или некритически. Нет ли здесь момента научной моды? Когда из всего многообразия факторов и механизмов, образующих внутреннюю психическую жизнь и поведение человека, выдергивают некое новое открытие, новый фактор, и начинают с его помощью стараться объяснить всё происходящее. Тут такой элемент увлеченности представлениями о химической зависимости как научной моды, думаю, есть.

Почему это представляется исключительно важным для духовной жизни человека? Потому что любой грех (если схематизирвать) по-настоящему является грехом только в первый раз, когда человек в какой-то мере сознательно отваживается на поступок, о котором он знает, что это злой поступок. Очень большое место в душевной жизни человека занимают образовавшиеся привычки к таким поступкам. Если есть привычка, с которой исключительно трудно или даже невозможно бороться простым усилием воли, говорится, что это зависимость, которая действует по химическим механизмам. Для преодоления этой «дурной привычки» или порока, одной воли оказывается недостаточно.

Длительные эмоциональные состояния, сопровождающие «тягу», которые порождают стремление выйти из этого угнетенного или невыносимого состояния, в умозрительной антропологии и аскетике отцов Церкви не отделяются от греха. Но сейчас ясно, что это лишь отчасти верно. Для химически зависимого человека угнетенное эмоциональное состояние, вообще говоря, не греховно. Но уже состоявшийся зависимый человек как состоявшийся грешник научился жить греховно. Этот греховный стиль жизни в свою очередь усиливает тяжелые эмоциональные состояния: одиночество, потерянность или, наоборот, раздражение, злобу, ненависть — не ситуационную, но пребывающую и захватывающую волю этого человека.

Самоорганизующиеся системы

Поговорим теперь на другом языке — об обратных связях в самоорганизующихся и самоуправляемых системах.

Рассмотрим принцип действия гомеопатии. Она использует очень малые количества веществ, которые не действуют на организм в целом, действуют исключительно на мозг. Они как бы обманывают мозг, заставляют его воспринимать болезнь как более сильную, чем есть на самом деле. Тогда мозг побуждает организм к более сильному реагированию на болезнь и она вылечивается, преодолевается собственными силами организма. Но понятно: для того чтобы пользоваться услугами гомеопатии человек должен быть разумным. Если аллопатические лекарства, которые просто компенсируют организму дефицит, сразу или постепенно приносят облегчение, то в первые дни после приема гомеопатических лекарств человек часто чувствует, как ему становится хуже. Тогда глупый человек прекращает прием этих лекарств, а разумный продолжает. Зависимый человек (неважно, сексоголик, трудоголик или какой-то еще «…голик»), используя стимуляторы или какие-то приемы, делает всё наоборот: он пытается компенсировать пониженный эмоциональный фон и ощущение недееспособности стимуляторами — веществами или действиями. В результате система вырабатывания собственных соответствующих нейротрансмиттеров и их последующего уничтожения у него разлаживается еще больше. Если говорить о наркотиках, то просто идут органические изменения рецепторов в мозгу, и мозг становится малочувствительным к тем дозам, которые организм сам вырабатывает. Здесь можно ввести термин «компенсация» как как принцип потворства себе — линия жизни и конкретного действия, противоположного выздоровлению.

Для обнаружения потворства, различения эгоистической жалости и подлинного сочувствия тоже необходимо различение духов. Бывает, что в психологических группах люди друг с другом обращаются по принципу компенсации, потворствуют. И религиозную жизнь можно использовать таким образом. Но в принятой здесь терминологии это продолжение болезни, а не путь к выздоровлению.

Человеческая греховность не исчерпывается зависимостью. Греховные поступки могут происходить вне рамок зависимости, но обязательно в рамках тех трех вещей, о которых говорилось выше: страха, гордости, эгоизма. Греховность людей с химической зависимостью является специфичной, она окрашена в другие тона. Эта специфическая окраска — те греховные привычки, от которых они не могу избавиться, приняв решение так больше не делать. Решение должно быть принципиально иного порядка — не жить в грехе вообще. Зависимое поведение связано не с отдельными грехами, не с отдельными греховными решениями. Оно оказывается вписанным в поврежденную природу этого человека и требует полного разворачивания этой природы в другое русло, настоящего «обращения». Если такого не происходит, человека, отказавшегося от одного вида зависимости, затягивает в другую форму зависимого поведения. Например, перестает пить, становится трудоголиком и наивно думает, что он здоров.

Теоретически возможно лечить зависимость на генетическом уровне — выделить ген, как-то его компенсировать. Но практически это потребует исключить и фактор отрицательного социального влияния на этого человека — дисфункциональную семью. А ведь ребенку, воспитанного в здоровой семье и химическая зависимость не сможет причинить большого вреда. Ни на уровне поведения, ни на уровне внутренней жизни. Он с детства может воспринять мудрость смиренной и умеренной жизни.

Краткие итоги

Существуют научные данные, свидетельствующие в пользу того, что химическая зависимость — это не выдумка специалистов в области наркологии. Такие данные имеются на генетическом уровне, на уровне биохимического обмена, на уровне активности определенных участков мозга. Однако существует методологическая проблема. Мало показать, что исследованные люди с определенным геном, являются алкоголиками. Нужно еще доказать, что в отсутствие этого гена человек не будет алкоголиком. То есть поставить специальное исследование. Евгений Николаевич Проценко, который занимался этим вопросом, утверждает, что известные в настоящее время данные были получены в ходе исследований, которые проводились с другими целями. То есть программы систематических исследований ради выяснения природы химической зависимости на этих уровнях, вероятнее всего, никем не осуществлялись. И связано это, наверное, просто с тем, что биологией, фундаментальными исследованиями мозга, нейротрансмиттерами занимаются одни ученые, а практической наркологией — другие. У каждого опытного врача или опытного специалиста в этой области есть некое представление о природе человека, о природе болезни, о том, как идет выздоровление от болезни, и большая часть этих представлений является совершенно ненаучной. Это просто некая интуиция, возникшая в результате того, что через специалиста прошло много людей, и в каждого из этих людей он пытался вжиться. Это усилие приносит плоды, и очень эффективно, но на уровне, который никак недоступен для научного изложения. Говоря об этих специалистах, следует иметь в виду и отцов Церкви IV-VI веков, не философов, а монашествующих отцов. Имевших опыт монашеской жизни в условиях лишений и практики аскетического преодоления греховности человеческой природы, преодоления подверженности этой природы воздействию внешних, враждебных Богу сил.

© о. Сергей Николенко 2008