Проповедь 30 ноября 2014 — Неделя 25-я по Пятидесятнице
Декабрь 7, 2014
Лука здесь соединил в одно несколько эпизодов или фрагментов. Затравка — это как придет Царство Божие. Иисус говорит, что не будет видно, как оно придет, чтобы можно было сказать в локальных терминах: что вот оно тут или вот оно там пришло. Он говорит: это будет как молния с края неба до края неба. Кто-нибудь, может быть, видел в своей жизни молнию — не московскую, а настоящую? Самой молнии даже не видно, а внезапно озарено всё как днем, даже ярче. На мгновение. И потом опять тьма, и бабах по ушам и по голове. Вот Иисус использовал такой образ.
Дальше Он это соединяет с образами, которые понятны и знакомы ученикам-иудеям. Это образ потопа, когда спасся Ной с семейством, образ уничтожения Содома и Гоморры. Извержение вулкана, лава, всё погорело, и погорели эти люди, которые, как вы помните из книги Бытия, нарушили фундаментальный закон Востока и не только Востока, — закон гостеприимства. Я считаю, что это выражение если не заповеди любви, то, по крайней мере, концентрированное выражение естественного закона. Если к тебе пришел человек с улицы, ты должен его принять по высшему разряду, чтобы ему было лучше, чем самому хозяину дома. Жизнь такая, что в любой момент я сам могу оказаться в положении этого несчастного, у которого ничего нет, — ни крыши над головой, ни пропитания, ни одежды, ничего. И тогда я пойду в дом моего бывшего гостя, и он меня примет.
Иудеям было понятно, что жители Содома, которые нарушили этот фундаментальный закон, вообще отвратительны Богу, и таким людям не может быть места на земле. Даже тому, кто, убегая, оглянулся на этот город, как жена Лота оглянулась, думая о том, что все-таки там дома, кров, удобства, всякие люди — это гибель, невозможно возвращаться вот к этому. Но это событие локальное. Понятно, кто есть кто. Лот и компания — это праведники, а жители Содома и Гоморры перед лицом Божьим обречены на уничтожение. Но Иисус говорит, что с Царством Божьим не так будет, ситуация не такая будет. Да, действительно и во времена Ноя и Лота был какой-то уклад жизни, люди по нему жили — ели, пили, радовались жизни и не думали, что конец наступит. Да, это будет. Но будет и по-другому: два человека, казалось бы, одинаковые, соседи, работают на поле, нормальную жизнь ведут, как бы хорошие люди. Но тут один берется, а другой оставляется и гибнет. Такая катастрофа вскрывает вещи, которые не видны. Катастрофа, которая постигнет не негодяев, не насильников, не развратников, а обычных людей. Критерий тут сверхсерьезный, он в одной фразе здесь выражен: кто станет сберегать жизнь свою, тот погубит ее, а кто погубит ее, тот оживет.
Понятно, что тут аллюзия на самого Иисуса, который у Луки выше говорит, что Сыну Человеческому надлежит много пострадать и быть отверженным родом сим, — то есть, этими людьми. Но одновременно это и требование Бога к позиции человека. Не привязываться ко всем этим вещам, про которые кажется, что сейчас они составляют сердцевину жизни. Можно по-другому сказать: не увлекаться, не вовлекаться, сохранять трезвость. Тут картина как бы бытовая, но мы можем ее расширить. Это касается не только людей, которые выполняют свои сельские обязанности, это касается властей, касается людей, которые им сопротивляются, сидят в тюрьме. Воины воюют с одной стороны, с другой стороны, думают, что это важнейшее дело, которое они делают за правду, за справедливость, мстят за погибших. А потом оказывается, что неважно на какой стороне этот человек воюет, — все равно один берется, а другой оставляется.
Можно говорить о том, что это призыв к любви, но «любовь» — это слово, сильно захватанное в повседневном языке, мне больше нравится слово «трезвость». Трезвость, про которую я прекрасно знаю, что сохранять ее не могу. Чуть эмоциональное давление на меня усиливается, -неважно кто его усиливает: жена, телевизор или начальник по работе, — всё, крыша едет. Мне кажется, что вот это главное, дайте мне это, и больше ничего не нужно. А методический прием, который Иисус нам оставляет, это «вспоминайте Меня». «Вспоминайте давление, которому подвергался Я в страстях», — нельзя сказать, что это чисто психологический прием. Это больше, чем психология. Думая об Иисусе, мы соединяемся с Ним, входим с Ним в общение. Настраиваясь на Него, на Его личность, входим с Ним в общение. Это тайна мира, что так может быть. Святой Дух -это и есть такая вот возможность. Поэтому мы начинаем литургию с молитвы к святому Духу и призываем Его потом. И сейчас я вот просто пытаюсь стоять, выстоять перед Его лицом. Сейчас нас мало, и особых разделений, может быть, между нами не видно: язык один, культура одна и контекст более или менее один, но все равно мы в нашем общении страдаем от того, что мы такие разные. Но я призываю при любой возможности, при любом напряге обращаться к Святому Духу, который соединит нас с нынешней личностью Иисуса, и, соответственно, через Него с Богом, владельцем наших судеб. Аминь.
© Священник Сергей Николенко 2014
