Семья Святого Лазаря

Дан 3, 25. 34-43; Мф 18, 21-35

Интересно, что в Великий Пост чтения из Евангелия, которые нам предлагаются, это всё тема борцов за справедливость. Притча о блудном сыне – старший сын тоже борец за справедливость. Отец оказался виноват, что не справедлив, не наказал младшего сына. Здесь этот раб ратует за справедливость в отношении своего должника. Беда, на каждом шагу на это наталкиваешься. Ветхий Завет это действительно книга справедливости, ядро Ветхого завета – Пятикнижие. Закон справедливости, справедливого воздаяния, который ставится в противовес беспределу, беззаконию. Это великая вещь, великое достижение. Но то, что в Евангелиях Иисус говорит –Он как бы все время разламывает сложившиеся стереотипы. Разламывает стереотип справедливости, показывая, что за ним может стоять на самом деле.

Инцидент, о котором я говорил перед мессой, – что  такое непролеченный наркоман, который перестал употреблять? Это значит, что он получает кайф от других вещей. Чаще всего те из них, которые устремляются в христианство, получают кайф от жалости. От жалости и от агрессии. Жалость к обездоленным, к несчастным просто подпитывает жалость к себе. У меня не сложилась жизнь, я себя жалею, это чувство сладостное, и оно восполняет недостаток эндорфинов, которые я когда-то получал с помощью наркотика. Эта жалость к угнетенным, к борцам за справедливость, она больная. Не разумное сострадание, основанное на мудрости, а искажение разума под влиянием кайфа.

Точно так же, когда такой человек встречает препятствие, когда его проявления жалости, умиления, еще чего-то не одобряют, возникает реакция агрессии. Агрессия тоже дает кайф, потом вызывает, конечно, чувство вины, которое человек принимает за покаяние. Так церковная жизнь у него и идет – «согрешил, покаялся», а на самом деле не согрешил и не покаялся, а идет обычный эмоциональный цикл зависимого и созависимого человека: агрессия – чувство вины. Не очень важно, каков предмет. Понимает человек в этом вопросе что-то, не понимает. В общем, поэтому никогда не надо ловиться на предмет, которым этот человек провоцирует окружающих. Нужно смотреть на то, какой процесс у него происходит.

Смотреть на это тоже можно по-разному, с неодобрением, с презрением, с протестом… Но на деле – это драма человека, который правильного выхода не нашел со дна. Хотя говорить «не нашел» это тоже огульная оценка, потому что когда-то человек выходит на путь, когда-то сбивается с пути. Тут важно как окружение это всё воспринимает. Является ли окружение терапевтической общиной или нет, т.е. ловится на все эти провокации. Проблема заключается в том, что маленькая община, грубо говоря, с одним наркоманом справиться еще может, но когда их двое или есть наркоман и человек, выполняющий роль пособника, это просто может разрушить общину. Поэтому пребывание таких людей в малой группе всегда проблематично. В реабилитационных программах людей, которые саботируют лечение, просто удаляют, чтобы паршивая овца не портила всё стадо. В религиозных общинах с этим труднее, потому что если человек демонстрирует или декларирует веру, благочестие, покаяние, тогда никаких формальных прав выгонять его нет.

Другая опасность есть – общины, которые привыкли выгонять «не идущих» по христианскому пути. Там, где это переходит в систему, общины превращаются в тоталитарные секты. Это оказывается, может быть, еще хуже. Поэтому проблема таких провокаций, это вполне постная проблема, которая требует христианского и молитвенного сосредоточения. Православное слово «подвиг» я не хочу употреблять, оно в нашем светском лексиконе чересчур высокомерное, но как-то так. Сегодняшняя притча для меня, по крайней мере, очень кстати, чтобы не оказаться мне на месте этого раба. Аминь.

Священник Сергей Николенко

Изображение: Никола Сарич, Притча о немилосердном слуге