Семья Святого Лазаря

Евр 7, 26 – 8, 2; Ин 10, 9-16

Главные отцы Церкви, которых почитает и восточная Церковь, и западная – Иоанн Златоуст, Василий Великий, Григорий Назианзин – всё это люди из так называемого золотого века патристики, времени первых Соборов, когда шла дискуссия о том, как понимать Троицу, как понимать Иисуса. Арий, который вышел из антиохийской школы, в библейской традиции монотеизма утверждал, что Бог один, Бог это Бог, а человек это человек. Поэтому, когда Иисус говорит: «Я путь истина и жизнь», это правильно, потому что Он оставил нам пример спасения, по которому нам идти.

Иудеям интересно было как вещи между собой связаны, а не их какая-то идеализированная «сущность». Понятно было, что Бог один, Он далеко, а у Иисуса есть функция такая, спасает, Бог Ему дает Святого Духа для этого, вроде понятно всё. Для греческой мысли эта логика не работала. В греческой мысли спасать может только Бог, потому что у него такая сущность. Сущность — это вещь неизменная, не такая гадость как конкретные вещи, которые все время меняются. Соответственно для того, чтобы как мы говорим «Иисус спасает», у Него тоже должна быть сущность Бога.

Такой замечательный спор был, Арий был очень популярен, судя по всему, был очень хороший священник. Император Константин собрал собор, империя — это серьезно, на базарах драки начинались по этому вопросу, нехорошо было. По преданию была полемика, спор между Арием и Иоанном Златоустом, и чуть ли дело до драки не дошло, но это всё такие позднейшие измышления, в актах собора ничего такого нет.

В богословском отношении Иоанн Златоуст запомнился этим, но для меня совсем другое важно, что эти трое отцов (и четвертый еще Григорий Нисский был), они все из знатных семей, получили прекрасное образование, воспламенились идеей о Христе, которая тогда была всё еще новейшей, она вдохновляла, а идеалом познавательной жизни было монашество. Епископы не дали им спокойно пожить, епископ, когда видит, что есть способный человек, и язык у него хорошо подвешен, и образован, его сразу надо в священники и потом в епископы тянуть. Это отчасти беда такая Церкви. Иоанна Златоуста в конце концов вытянули в епископы Константинополя. Один момент — это то, что он был идеалист в нравственном отношении или, может быть, христианский максималист. Другой момент – он был всё-таки из знатного рода, и для него было естественно с легкостью спорить с любым большим начальством и добиваться своего. Такой как бы исправный служака Пресвятой Троицы…

Эти факторы привели к тому, что он действительно стал отцом для публики. Из пышного епископского дворца он велел повыкинуть мебель (деньги пошли бедным), жил очень просто. За свою несговорчивость несколько раз попадал в ссылки, будучи уже епископом Константинополя, и в последней ссылке скончался. Богословие группы, к которой он принадлежал, построенное на сущностях, оно очень эмоционально наполненное, хотя в философском отношении сейчас, конечно, смешное, пафос его непонятен. Но для европейского благочестия, впитавшего греческую традицию мысли… как говорится, не мое собачье дело. Аминь.

Священник Сергей Николенко