Проповедь 29 сентября 2013 — Воздвижение Креста Господня
Октябрь 2, 2013
Вы знаете историю этого праздника — как император Константин в течение жизни постепенно склонялся к христианству, и наступил момент, когда он начал заниматься огосударствливанием христианства. Сначала был знаменитый Миланский эдикт, который просто постановлял, что христианство — это невредная религия. Это был первый шаг, и постепенно христиан перестали гнать, и, наоборот, христиане начали гнать адептов других верований, которых было много в Римской империи. Но прошло 300 лет с евангельских времен, и ничего не осталось, кроме текстов. Церковь жила воспоминаниями, жила кровью мучеников, а императору нужны были осязаемые вещи. И вот была организована экспедиция в Святую Землю, возглавляемая матерью императрицей. Они там много чего накопали, нашли гроб Господень, как им казалось, нашли три креста, на которых, как они решили, были распяты Иисус и два разбойника. Хотя возникает вопрос, конечно, — неужели после казни Иисуса никого больше не распинали на этом месте? Построили храмовые сооружения, — по крайней мере, начали строить на святой горе и тому подобное. И крест был привезен в Рим, и была торжественная процедура его восставления.
Настоящий крест, не настоящий, — мы доказать сейчас не можем, только стало понятно, что крест в соединении с верой работает. То есть, крест оказался тем, что сегодня в католической Церкви называют сакраменталией, — предметом, на который может быть перенесена освящающая сила Бога при наличии веры, и который Церковь может использовать, чтобы прогонять дьявола и бесов. Сакраменталии — это не вещи, которые Церковь сама придумывает, а это вещи, о которых Церковь убеждается со временем, что они действительно работают. В восточной Церкви, как мы знаем, есть канон Кресту животворящему. Все же, если западная Церковь пошла по пути реликвий, то на Востоке, — как мне кажется, может быть, я не совсем точно говорю, — но на Востоке всегда было понимание, что спасительно действуют не кусочки креста, гвоздей, десницы, головы, а спасает личность Христа, взятая целиком. И это такое понимание, к которому такому как бы народному или повседневному католицизму со времен Средневековья пришлось возвращаться довольно долго. ХХ век в католической Церкви — это век осознания того, что сейчас называют христоцентричностью. Что спасают не святые вещи, не действия в Таинствах, не правильные поступки, а спасает только личность Христа в той мере, в которой она может подействовать через все это.
Опять я вернусь к интервью Папы римского, фрагмент которого посвящен малым делам. Когда говорилось о реформах в католической Церкви, о больших структурных реформах, которые назрели, то Папа вместо этого начал говорить о малых, небольших делах, из которых вырастают постепенно большие изменения. Идея такая, что любая человеческая общественная структура, если она остается неизменной, со временем просто становится негодной и противной Богу. Так было с идеалами и с общественным устройством монархии, так было с сословным делением общества и другими вещами. Поменять структуру проще всего. В России не так давно уничтожили структуры СССР и думали, — по крайней мере, какая-то часть населения думала, — что наступит царство свободы и справедливости. Конечно, ничего такого не могло наступить, этому просто неоткуда было взяться, потому что изнутри все идет, из сердца человеческого. Любая общественная структура в конечном счете держится на том, что находится в сердцах людей. Если в сердцах пребывает равнодушие, тогда любая, даже самая уродливая социальная структура может благополучно существовать, сколько хочет. А то, что идет из сердца, проявляется, прежде всего, в мелочах.
Папа Франциск это показывал, отказываясь от мелочей, которые, казалось бы, приняты в католической Церкви на протяжении веков – принято, чтобы у Папы был золотой перстень, посох с распятием из золота. А он взял и отказался от этих предметов, которыми с удовольствием пользовался его предшественник Бенедикт. Отказался и попросил, чтобы из дешевого серебра сделали. Приобрел подержанную машину, дешевую. Смешно звучит. И вот масса таких мелочей, которые с одной стороны, идут из его сердца, потому что он по-другому не может, с другой стороны, это совершенно осознанные и продуманные поступки, потому что, как он считает, с этого начинаются большие реформы в Церкви. Начинаются с того, что священники почувствуют себя действительно бедными людьми. Почувствуют интерес к бедности, потому что в бедности, в ограничениях, которые накладывает на человека бедность, действует спасительная сила креста Иисуса. И тогда многое очень изменится и в порядке отношений Церкви, и в каноническом праве, и в других вещах. Поэтому крест – это не то, что нас тянет идти на баррикады, на митинги, все ломать и крушить. Это то, что понуждает нас изо дня в день проявлять любовь, смирение и терпение в мелочах. Не упуская ничего. Аминь.
© Священник Сергей Николенко 2013
