Семья Святого Лазаря

Евр 4,14-5,6; Мк 8, 34-9,1

У нас после литургии будет таинство елеосвящения или соборования. Эта неделя — Крестопоклонная: поклонение Кресту и таинство исцеления человеческого тела и души, они соединяются. В современной христианской ментальности, евхаристической ментальности, если человек Евхаристию принимает, то он принимает всё – всю полноту благодати с Телом и Кровью Христа, соединяясь и с Христом, и с общиной, и с невидимым миром. Тем не менее, есть это таинство больных. По традиции, оно идет из иудейской культуры, используя помазание маслом в лечебных целях. И, собственно, применялось оно для таких больных, которые не имели возможности принять участие в общей Евхаристии. Тогда вообще не было идеи, что главное — это причаститься. Главным было поучаствовать в общей трапезе апостолов с Иисусом, которая воспроизводилась в Евхаристии. И как с Иисусом это было – действительно, Иисус на Тайной вечери обмакивал кусок хлеба и давал каждому, но для них не это было самым важным, а самым важным было то, что Он находился в их компании. И этот общинный аспект Евхаристии потом как-то терялся, и в средние века, и даже уже ближе к нашему времени, в индивидуальном христианстве самое важное — получить от священника кусочек освященного хлеба, и всё. А таинство больных с самого начала было задумано для человека, у которого не было возможности посидеть за общим евхаристическим столом. В восточной традиции произошла инверсия – был один больной, а вокруг него собиралось много священников. Они молились, и каждый по очереди мазал с молитвой для надежности, и получался собор не мирян, а собор священников. Собрание священников. В русской православной традиции зафиксировался этот обычай общего соборования, когда в Великий Пост после литургии священник производит помазывание каждого человека, имея в виду, что здоровых нет, — может, и поможет. Потому что Евхаристия Евхаристией, но специально помолиться и елеем помазать, может быть, особое что-то даст. Бог милостив, Он к человеческим глупостям снисходит и действительно дает то, что просят. Не совсем понимая, чего просят. Это первая вещь, которую я хотел сказать.

Вторая про Крест. Крест – это для нас сейчас просто обозначение того, каким образом мы себя ставим в такое положение чтобы Бог мог нам помочь. И это важнейший опыт, наверное, в понимании креста, это опыт, когда я могу что-то сделать за другого человека, и тем самым облегчить ему жизнь. Неважно, по хозяйству или в критические какие-то моменты. Отсюда вырастает, мне кажется, опыт того, что я могу молиться за другого человека. В своей молитве к Богу за другого я могу помочь моему знакомому достичь того, чего он сам своими молитвами по слабости или по дурости не в состоянии сделать. То, что Христу мы оставляем, это способность сделать так, распорядиться собой таким образом, чтобы Бог смог простить нам наши грехи. Он это как-то делает. Мы видим только внешние проявления этого. Его крестные страдания и смерть на кресте. Про это богословия много, я простой человек, я на высокое богословие не претендую. Мы говорим, что Иисус как богочеловек полностью посвятил Себя Богу, отдал Себя Богу. И ожидает посвящения от нас тоже.

И вот, что такое посвятить себя Богу? Это значит, из пространства такой вот жизни перейти в пространство, принадлежащее Богу, где Бог есть. Я сейчас говорю на языке математики, на языке топологии. А вот пример из Ветхого Завета, это священная война. Война, на которую израильтяне собираются как на войну – биться с филистимлянами, или еще с какими-то белогвардейцами. Они бьются, их ранят, убивают, одерживают они победу и воину за эти мучения положена компенсация. Компенсация простая – захваченное им имущество врага. Шмотки, всё такое. И вот в священной войне воины должны всё это хозяйство собрать и сжечь. За что боролись? Вот пример перехода из пространства этого мира в священное пространство, божественное. Это пример из далекого прошлого. А более близкий пример – допустим, чеченская война. Конец 90-х, кризис, милиционерам платят мало, жены пилят, а тут возможность повоевать в Чечне за деньги. Выплачивали боевые. И они с удовольствием это делали, потому что когда жена пилит, это сильнее чеченского пулемета. Пулемет, может быть, еще и не попадет. А потом раз – и эти боевые отменили. И пришлось милиционерам ехать рисковать жизнью за обычную зарплату. Тогда как тут столько автомобилистов, столько пьяных, развернуться есть где. Это для МВД была трагедия. Значит, я просто сейчас привел этот пример, может быть смешной – хотя и не смешной совсем, — но хотелось бы, чтобы каждый для себя прикинул, в каких вещах Бог требует, чтобы я отказался от справедливого причитающегося мне вознаграждения за труды, усилия, за всё. Ради Бога.

© Священник Сергей Николенко 2012