Семья Святого Лазаря

2 Кор 1, 21 – 2,4; Мф 22, 1-14

Пройдусь по второму посланию к Коринфянам. В первом послании Павел сильно ругал эту общину за нарушения. Неизвестно, что там после этого происходило, но он поддерживал контакт с этой общиной, какие-то люди приезжали к нему, рассказывали, как дела. После этого, по-видимому, он пишет им второе письмо, которое начинает с того, что там были сильные обиды на него, и он находится в двойственном положении: с одной стороны, он понимает, что был прав, когда критиковал и даже осуждал этих людей, с другой стороны, нужно это все как-то согласовать с жизнью в Духе, с жизнью в любви. И он им витиевато, со многими извинениями, пытается показать, что он их ругал, но ругал из любви. Ради их блага, и собственно, ради блага Церкви. Каков результат — не знаю, но из нашей практики общинной и из практики Церкви мы прекрасно знаем, что обида — это вещь иррациональная, неуправляемая и связанная с какими-то слабыми местами в личности человека, которые могли возникнуть давно когда-то в детстве. И потом закрепиться в ходе жизни. Бывает, что на ровном месте человек обижается, и обижается на многие годы. Все могут делать усилия для того, чтобы помириться с этим человеком, и подойти к нему, и объяснить, что и Павел говорит про любовь, но не помогает ничего. А потом, бывает, пройдет десять лет, а иногда и двадцать лет, и вдруг обида человека отпускает, и он начинает нормально общаться. Это все не зависит от того, насколько человек подготовлен, умеет работать с обидами, или не умеет. Конечно, если не умеет, тогда еще хуже – тогда эти обиды перерастают в ненависть.

Пока мы на этой земле живем, мы не властны над собой и не властны в значительной мере над тем, как складывается наше общение с другими людьми. Мы можем делать ошибки в общении, и иногда они проходят незаметно, мы можем общаться с доброжелательностью и любовью, но все равно человек обижается на нас, точно так же и мы, часто сами не знаем, почему. Мы ощущаем только, что вот – не могу я с этим человеком общаться больше, и все, объяснить даже не могу себе, почему на самом деле не могу. Жизнь христианских общин и жизнь Церкви, я повторяю, в значительной мере неуправляемая. Нужно признать, что для Бога это все не так важно.

Эта притча, которую мы читали в Евангелии, по внешнему смыслу про Израиль, про то, что руководство народа Божия и сам народ оказались не готовы встретить Мессию и разглядеть в Иисусе приход Царства, наступление Царства. Но за этим стоит и антропологический смысл, довольно пугающий для нас. Как бы мы ни старались быть угодными Богу, приятными Богу, как бы мы ни старались быть безгрешными, все равно не получится. Все равно, даже если мы придем на этот пир, то мы придем в запачканной одежде, не в свадебной. Мы видим на нашей одежде пятна, в одних местах, одного цвета, происхождения – Бог видит другие пятна, которых мы не видим. Но у Него есть и желание, и сила, и способность эти пятна с нас смывать, делать нас пригодными для Царства.
Я сейчас говорю тривиальные вещи, по десять тысяч раз это все слышали, но для меня это всегда актуально, потому что в этом мире, в котором мы живем, просто так Бога не разглядишь, не различишь. Идет все время какая-то кутерьма, какая-то борьба. Несмотря на то, что мы власти никакой в обществе не имеем, все равно эта борьба до нас доходит и касается, борьба самая разная. Борьба бедных с богатыми, борьба богатых между собой, борьба разных религий. Борьба бедных людей, которые думают, что Бог их не соединяет, а разделяет. И борьбе этой конца не видно. Мы в течение нашей жизни, достаточно короткой, можем в этой борьбе достичь каких-то успехов или не достичь, но это все мизер. Мизер, который потом любым разворотом на исторической сцене сметается как мусор веником. Поэтому я пытаюсь сейчас все больше обращаться к тайне милосердия Божия, и того как Он сам хочет и может нам помочь и помогает быть чистыми перед Ним. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2012