Семья Святого Лазаря

2 Кор 9, 6-11; Лк 6, 31-36

В первом чтении говорится о щедрости: делай все щедро, не жмись, не скупись. А во втором чтении Иисус говорит о милосердии: не судите людей слишком строго, потому что это ограничит ваше милосердие, вы не сможете быть такими же милосердными, как Бог. Щедрость и милосердие — это как бы два названия для одного и того же. Если во мне милосердия нет, а есть только стремление к справедливости — дать каждому столько, сколько он заслуживает, ни грамма больше и ни копейки больше, — это чаще всего означает, что у меня внутри нет собственного покаяния. Я полагаю, что по справедливости Бог мне что-то должен как фарисею. А когда есть покаяние, когда начинаешь вспоминать и анализировать свои поступки, желания, которые привели к этим поступкам, то видишь, как много во мне такого, чем я не управляю, и это вещи не божеские, плохие вещи. Тем не менее Бог ко мне милосерден и не лишает меня своих даров на основании того, что я плохой. Покаяние лежит в основе настоящей справедливости.

Закончился сейчас Синод в Риме, Синод внеочередной, посвященный проблемам семьи. Конечно, очень интересно было, что епископы будут говорить и думать. Там выступали, конечно, не только епископы, но и миряне, и сестры, и прочие. Но епископ все-таки несет ответственность за свое большое стадо. Людей, которым удается хорошо жениться или выйти замуж с первого раза становится все меньше и меньше. Особенно в Европе, Америке, в цивилизованных странах. Это понятно, потому что жениться или выйти замуж стало очень просто. Не так, как это было двести или триста лет назад, когда от замужества, от наличия семьи зависело просто, выживут ли муж и жена и их родственники, или нет.

Другая вещь, с которой приходится считаться в нынешнем мире, это то, что государство и законодательство идут навстречу нетрадиционным семьям. Я имею в виду не только однополые союзы, но и такие союзы, где муж и жена живут не вместе, а встречаются друг с другом просто в выходные, не имеют общего дома и общего хозяйства. Тем не менее, по законодательству они числятся как муж и жена. В скандинавских странах такое бывает. Есть также вопросы, связанные со смешанными браками, семьями, где только один человек является католиком. Жена может быть протестанткой, дети индуистами или буддистами. Когда заходит речь о том, как быть со внуками, как их крестить в католичестве, то священники просто не знают, что делать. То же самое с разводами, с признанием недействительности брака. Судебные процедуры сложные, длительные, — а главное, что в этот период люди не имеют возможности причащаться, исповедоваться, лишены привычных им источников благодати в Церкви. Одна из тем, затронутая на Синоде, — это то, что мало по каноническому праву признать брак недействительным или разделить супругов, надо что-то делать, чтобы этим людям в это время шла помощь от Церкви. Вопрос не только в упрощении процедуры, а в том, чтобы Церковь нашла новые способы активно помогать этим людям, их детям. По каноническому праву, если родители не могут обеспечить ребенку католического воспитания, то ребенка крестить нельзя. В ситуации, когда ребенка взяла на воспитание однополая пара, которая по определению находится в смертном грехе и лишена таинств, формально священник не имеет права крестить этого ребенка. Хотя он может видеть, что эти люди, которые живут однополой парой, такие симпатичные люди, хорошие и правильно учат ребенка жизни. Надо Каноническое Право перестраивать таким образом, чтобы этим людям и этому ребенку можно было реально помочь.

Еще один вопрос — это естественные методы планирования. Я, как и все нормальные католики, уже двадцать лет долдоню, что в этих методах ничего естественного нет. Пользоваться ими гораздо сложнее, чем средствами предохранения, и в общем, это название совершенно неправильное. Это метод позволяет так исхитриться, чтобы удовлетворять нормальную потребность супругов в сексуальной жизни и одновременно не иметь детей. Что тут естественного, я не знаю. Сейчас это уже начинало звучать на Синоде. Это во многом вопрос словаря. Тех слов, которыми пользуются богословы. Неточное определение «естественный метод планирования рождаемости» — определение, в котором вранье.

Есть люди, которые по каким-то причинам живут вместе без венчания в Церкви и живут в чистой совести, — называть это постоянным прелюбодеянием, это тоже не годится. Нужно смотреть, какие у них причины. И так далее. Богословам нужно разрабатывать новый словарь, новые понятия, которые людей впустую не обвиняли бы в смертном грехе. Пугать легче всего. Я неоднократно этот пример приводил: лет десять назад в городе N была одна пара, он католик, она православная, как бы сомневающаяся, у них уже был ребенок. Настоятель прихода, такой ретивый, позвонил ей по телефону и сказал: «вам надо венчаться у нас, я не хочу, чтобы вы попали в ад». Она перепугалась, бросила трубку и после этого ее нельзя было заставить к этому католическому храму даже подойти. Людей пугать нельзя. Тем более, не разобравшись, в чем дело, пугать такими вещами, как ад.

Посмотрим, что будет. Епископы не отрицали, что вопрос сложный, от учения Церкви отказываться нельзя, но поменять надо. Поэтому посмотрим, какое решение будет принимать Папа. Понятно, что уже сейчас он даст богословам задание вырабатывать новый язык в богословии семьи и брака, более открытый на реальность человеческой природы. Природа человека склонна к падению, ей свойственно падать и подниматься. И в этот момент падения важно не давить на человека еще больше, не втаптывать его за счет чувства вины.

Я смотрел какие-то аналогии из прошлого, как решались подобные вопросы, — например, отношение католической Церкви к коммунистам и к масонам. В начале ХХ века были папские документы о том, что ни масонство, ни членство в коммунистической партии не совместимы с пребыванием в католической Церкви. Потом прошло 30-50 лет и католическая Церковь поняла, что с этими людьми можно сотрудничать. Потому что подавляющее число членов коммунистической партии — это не отморозки какие-то, а обычные люди, с какими-то идеологическими заморочками. Тут сыграло роль и то, что в коммунистической партии Италии была сильная тенденция сделать коммунистическую теорию христианской. Соединить христианство и идеи коммунизма — это делали и хорошие люди, и выдающиеся люди. Я обращаю ваше внимание на то, что Папа Иоанн Павел II, который больше всех пап сделал для падения коммунизма в мире, в 1984 году утвердил новый кодекс Канонического Права, в котором нет этого пункта, что нельзя крестить принадлежащих к коммунистической партии или масонским организациям. Написано просто, что крестить можно любого, кто верит в Христа и у кого есть вера. То есть, разделили организацию с идеологией и человека, который по каким-то причинам находится в этой организации, разделяет какую-то часть ее взглядов, но может иметь веру. Этому человеку открыли будущее. Возможность войти в Церковь, практиковать и дальше понимать, что эти идеологии — это дребедень какая-то. Это очень важно, хотя и небезопасно. Разрешать всегда опаснее, чем запрещать. Если мы обратимся к заповедям Блаженства, которые сформулировал Иисус, то там нет людей, которые запрещают, наказывают, — там есть люди, которые сами страдают – страдают за правду, радуются с радующимися, плачут с плачущими. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2014