Семья Святого Лазаря

Деян 10, 34a. 37-43; Кол 3, 1-4; Ин 20, 1-9

Я вижу высокий символизм в том, как А. сегодня на меня смотрит: что, мол, вроде все правильно делает, и дело такое хорошее и торжественное, но в любой момент может отмочить какую-нибудь гадость и разрушить все впечатление. На медитации то состояние, которое мы в себе обнаружили, примерно такое: Бог действительно добрый и хороший и всемогущий, и мы от Него ждем хорошего, но Он все время что-то такое отмачивает, что хоть стой, хоть падай. Получается, что судьба, фатум – это такая мертвая вещь: как ни рыпайся, за пределы этой судьбы никак не вылезешь. В английском языке есть для обозначения судьбы два слова – наверное, в других европейских языках тоже, я их, правда, не знаю. Одно в смысле вот такой судьбы, а второе в смысле предназначения человека – высокого задания, которое человеку доверено исполнить. Животворящая связь с Христом, которая не кончается со смертью и вытягивает нас из смерти, как раз связана с этой вещью – с тем, что, несмотря на все тяготы и несмотря на тягостность, которую мы внутри себя ощущаем, у нас есть осознание или просто сознание этого высокого предназначения, которое без Бога у нас никак не получится. Он делает первый шаг, Он дает нам для этого и силы, и потенциал, которого у нас самих нет. Может быть, если вульгарно сказать – дает нам драйв, чтобы это все сделать. В этом наша жизнь на самом деле. Сейчас обновим крещальные обеты.

Изображение: Мастер Франке, Воскресение, 1424

© Священник Сергей Николенко 2016