8 мая 2016 – Неделя 2-я по Пасхе. Воспоминание уверения апостола Фомы
Июнь 10, 2016
Одна тема – есть необходимость прочесть через Евангелие, как через ключ к шифру, завтрашнее празднование 9 мая, которое длится какое-то время. Это событие для людей – не просто выходные, чтобы поехать на дачу и покопать грядку, но есть и разные измерения в этом праздновании. Одно измерение – это «День старика» в России, когда старики нацепляют на пиджак у кого чего есть, значок «Отличник социалистического соревнования», «Юный пожарник», кто что за советскую жизнь заработал. Это день, когда можно гордиться этими заслугами.
Другое измерение, как я уже сказал, это праздник наступающего лета, на 9 мая, по крайней мере, в Москве всегда бывает прекрасная погода. Третье измерение – это идеологическое измерение, победа нашего народа под руководством вождей нашего государства над мировым врагом. Победа, которой приписывается глобальное значение. Есть и экзистенциальное измерение, которое отмечено во многих произведениях, в фильмах о победе – когда весна, только-только радоваться жизни, а тут война, надо брать Берлин, помирать вместо этой всей радости.
Несколько сотен тысяч солдат, которые погибли в битве за Берлин. Тема смысла жизни и смысла смерти. Это тема, которую в эти дни очень хочется заиграть, загулять, заесть, запить. Если смотреть на этих людей, которые были с обеих сторон, не просто как на муравьев, у которых в муравейнике преобладает инстинкт роя (перед инстинктом выживания роя меркнут другие), если видеть не просто инстинктивное существо, а существо, которое имеет инстинкт роя, но сознанием способно ценность роя ранжировать, поставить в ряд с другими ценностями. Если говорить о людях, которые не по военной инерции, а сознательно шли на смерть в эти дни, то приходится возвращаться к Евангелию.
Это тема креста, это тема того, что ради истины человеку Иисусу приходится отказываться от тела, от жизни в этом мире. Он тоже делает это сознательно, хотя процесс согласия со смертью, который мы исторически называем «Гефсиманским борением» – это архетипический процесс сознательного выбора смерти как наиболее верного продолжения всей жизненной стратегии. Можно эту тему снижать – «инстинкт роя», как я уже говорил, или тема заботы о детях, о будущем поколении, «дети важнее, чем мы». Но это, повторяю, снижение темы. На деле идет речь о жизни настолько верно направленной, что она выходит за пределы видимого мира.
Мы выбрали историческую фигуру Иисуса как наш путь. Не знаю, кому как, для меня он действительно ближе всего, Его мироощущения, выраженные в Евангелиях в заповедях, это вошло уже как бы в гены в русской культуре – в христианской, просто в русской культуре это все отягчено еще Достоевским. Можно думать о том, что я стараюсь жить по совести, как сердце приказывает, и это главное, но сердце – это тайна от самого человека, хочется сформулировать основные принципы жизни, сформулировать духовность. Но принципы на роль источника не годятся, на роль источника жизни годится сам источник жизни и больше ничто. Поэтому мы так и прыгаем вокруг Иисуса Христа, вокруг Господа Бога, производя, может быть, впечатление неадекватности на окружающих.
В городе, где я сейчас был, остались единицы людей, которых я наблюдаю уже 25 лет, и которые за это время не умерли, не ушли, не выжили из ума. Это люди очень проблемные, с проблемной наследственностью. Хочется одним словом описать изменения, которые с ними произошли за эти годы, но не получается, потому что у каждого и каждой из них взаимодействие с Богом через Церковь за это время происходило как у ежа с колючками. Хотелось быть ближе, но укалывались, отбегали назад, опять приближались, опять отбегали. Интересно одна из них сказала – раньше, когда вы приезжали и читали лекции по истории Церкви 20 лет назад, я это воспринимала как историю Церкви, а сейчас я это вспоминаю как мою историю. Историю Церкви воспринимаю как МОЮ историю. Аминь.
© Священник Сергей Николенко 2016
