Семья Святого Лазаря

Кол 1, 12-18; Лк 13, 10-17

Я думаю о том, что в Пятикнижии Бог Израиля – это Бог освобождения и справедливости. Он вывел через Моисея народ из рабства, чтобы этот народ больше никогда не был рабом никому. Когда вошли в ханаанскую землю, и началась оседлая жизнь, по версии Пятикнижия, народ одинаково оборванный и голодный вошел туда. В оседлой жизни начало возникать неравенство, доходящее до вопиющей вещи с точки зрения Бога: когда бедный израильтянин продавался богатому израильтянину в рабство, чтобы прокормиться. Это нарушение справедливости, но видно, что справедливость нужна для того, чтобы сохранить свободу.

Субботний день, посвященный Богу, это и есть день наибольшей свободы человека. Исцеление женщины, которое начальник синагоги понимал как нарушение субботнего правила свободы, Иисус ему и народу представил в другом свете: представил как освобождение от дьявола, от последствий действий дьявола. Открыл людям другой взгляд на происходящее. А это значит, исправил духовную связь между этими людьми и Богом. Исправил, может быть, потенциально, но подправил. Исправил небесные ангельские структуры, отвечающие за эту связь. Дух справедливости, дух милости, дух служения.

Но меня все время занимает, конечно, что в Евангелиях основной «бренд» Иисуса – это Сын Давидов. Народу это было как-то ближе всего. По сюжету детства Иисуса видны доказательства, что Иосиф из рода Давидова, хотя он и не имеет прямого отношения к рождению Иисуса. Я думаю, почему – потому что при Давиде было какое-никакое, а царство. Хоть маленькая, но империя, которую он создал – по крайней мере, по преданию. Победоносные защитные войны, как всегда оканчивающиеся захватом земель, что бывает характерно для империи.

Преемник его Соломон пользовался плодами этих войн, в том числе и гражданской войны, закончившейся восстановлением единства империи. Но понятно, что плодами в империи пользоваться нельзя, потому что, если она не расширяется, она разваливается – как и получилось потом. Отпадали колена одно за другим, и так далее. Вы это всё знаете. Тем не менее, это время в памяти народной – золотой век.

Что там при Моисее было? Что за свобода? Повторяю, голодные оборванные скитались по пустыне как бездомные собаки, бомжи. Образ самого Давида – типичный полевой командир, у которого, как и положено полевому командиру, главная добродетель – решительность. Решительность в хороших, в плохих делах. Соединенная с изощренной восточной способностью к интригам, к коварству и одновременно к благочестию. Верность Богу. Никого не боялся и никого не любил так, как Бога – главная ценность.

Святость такая вещь, она не лубочная, не иконная. В образе Давида, как он рисуется во второй книге Царств, за всеми неблаговидными поступками идет покаяние. Покаяние, которое изглаживает его грехи, но не снимает полностью наказания за его дела. Наказание, которое распространяется на народ, прежде всего. Царь Давид – он вроде бы тоже освободитель, но освободитель типа как был Франко в Испании. Ревностный католик, верующий, который боролся с безбожными социалистами и коммунистами, успешно боролся, победил, установил католическую диктатуру. После его смерти Испания стала очень быстрыми темпами секуляризоваться.

Я к тому, что человеческими средствами установить свободу Божью через религиозность невозможно. Люди стремятся откатиться к более реальной свободе, как они ее чувствуют. И наоборот. Идет качание весов от безрелигиозности к религиозности, от монотеизма к политеизму. Это качание такое мертвое. В конце 80-х радовались религиозному возрождению в России, и понятно, что сейчас от этого возрождения нужно немножко радоваться, немножко плакать. Евангелие идет своими путями. Не евангелизация с брандспойта, по польскому выражению. А путями очень причудливой передачи любви и жертвенности, стремления к правде. Парадоксально, внешние наши неудачи на пути проповеди или служения на самом деле ложатся невидимыми кирпичиками в построение Царства Божия. Через жертвы, на которые мы, хоть и нехотя идем, но принимаем как жертвы и осознаем их как жертвы Богу. Аминь.

Священник Сергей Николенко