Семья Святого Лазаря

Рим 10, 1-10; Мф 8, 28 – 9, 1

В Апостоле сегодняшнем из Послания к Римлянам этот неудобопонимаемый фрагмент. Вот что говорит Писание об оправдании – «Не спрашивай себя: кто взойдет на небо?» (это значит: для того, чтобы привести на землю Христа). И не спрашивай себя: «Кто спустится в бездну?» (это значит: для того, чтобы увести Христа от умерших)». Очевидно, я так понимаю, что идет речь о попытках какого-то богословия, которое было в первых общинах и у римлян в общине: как произойдет Пришествие, не нужно ли, чтобы кто-то поднялся и привел бы, позвал бы Иисуса на землю опять, и так далее. Как я понимаю, имеются в виду спекуляции, направленные на то, чтобы сделать доступными для людей вещи, которые в принципе недоступны. Это вопрос о том, когда. Когда будет Второе Пришествие и конец этого мира. Мир такой притягательный, но, с другой стороны, уже сильно присутствующим поднадоел, потому что плохо в нем получается жить, с трудом. Вместо этих умственных построений, политологии того времени, Павел совершенно справедливо ссылается на Писание, что у нас есть. Слово Бога есть. На устах и в сердце.

Определенное количество людей я за жизнь встретил, наверное, не так много, как обычные приходские священники в больших приходах, но была возможность как-то более глубоко, может быть, с этими людьми взаимодействовать, как бы въехать в них. И говорим мы «кризис веры», уже этим выражением бросаемся как шариком в пинг-понге – у одного кризис веры, у другого кризис веры. В действительности для человека это бывает трагедия, потому что всё как бы рушится, не получается исполнение задуманного в жизни. Не получается представление о счастье, которое было. Понятно, что главный «виновник» – Бог. «Мы Тебе доверились, я Тебе так верила, а Ты обманул». Выход из этого кризиса веры примерно такой же, я думаю, как выход из кризиса среднего возраста. Это способность примирить непримиримые вещи. Одна вещь это то, что по внешней видимости Бог ко мне и к нам равнодушен, а другое это то, что я ощущаю, я знаю, где слова «ощущаю» и «знаю» во что-то одно сцепляются. Я знаю, что Бог меня любит. Очень сильно любит.

Здесь я, может быть, перескочу к евангельскому фрагменту. Что такое дьявол, что такое бесы? Были эти бесноватые, свирепые, агрессивные, страшно агрессивные, запугали всех. Они как-то существовали, не трогали их, и жили в своем роде благополучно. Только когда к Иисусу эти бесы обратились, и Иисус их послал в стадо свиней, разрешил им туда идти, стало видно, что бесы – это гибельная сила. Стадо обезумело и даже погибло. Возвращаясь к этим кризисам веры, в которых некоторые люди перманентно пребывают, называют «темная ночь» и как-то еще, благодарность-то к чему, за что в это время может быть? За то, что Бог защищает от бесов. Они так и ждут, чтобы я пустил их в себя и обезумел бы, и мне бы легче стало, веселее. А Бог их не пускает. Довериться Богу в том, что Он знает, что делает, это трудное дело.

Я вчера как обычно в Людовике проповедовал, и там один человек есть, интеллигент, средних лет, обычно садится на заднюю парту, и я обратил внимание, что, когда я начинаю говорить про внутренний голос, про созерцание, про распознавание этого внутреннего голоса, он начинает страшно скучать – головой крутит туда-сюда, смотрит. Я так понимаю, что со слушанием внутреннего голоса у него как-то не получается. Аминь.

Священник Сергей Николенко